Диктат сезонного режима

Диктат сезонного режима

Стихотворения

ЯНВАРЬ

 

Ныряя без раздумий в новый год,

рискуешь захлебнуться январём…

Ты весел, пьян, собой доволен, горд –

сияешь юбилейнейшим рублём,

 

И ждёшь от жизни столького всего,

что кажется проклятье января

не более чем плеском серых волн

о твой непотопляемый варяг.

 

Но тает месяц. Сель. Водоворот.

И хрен успеешь даже крикнуть «Чёрт!» –

в тебя январь сквозь губы, зубы, рот

последним понедельником течёт.

 

 

ЗИМНИЙ ПЛЯЖ

 

Зимний пляж: озябший, твёрдый, голый,

торт слоёный – лёд, коржи с песком.

В чаячьем зрачке гнездится голод

пополам с нахохленной тоской.

 

В еле уловимый скорбный контур

пряча тонких губ изгиб стальной,

море отвернулось к горизонту

и накрылось белой простынёй.

 

По тропе изломанных ракушек,

как ни грустно, к лету не пройти.

Циферблат у времени откушен,

и заел заснеженный мотив…

 

 

А У ВЕСНЫ…

 

А у весны зелёный почерк.

Гляди, как льёт ажурно вязь

Из авторучек клейких почек

Девчонка-школьница, смеясь.

 

А у весны курносый профиль,

И непокорный завиток,

Ручьём сбегающий на брови

С волнистой чёлки золотой.

 

А у весны глаза так сини,

Что даже мельком этот взгляд

Выводит зимние токсины,

Снижая стрессы до нуля.

 

А у весны весна в кармане

Потёртых джинсов «хиппи-стиль»

И «Sunshine Reggae» Боба Марли,

И Стинг на плеере грустит.

 

 

МАРТ УЛЫБАЕТСЯ

 

Это не сон кувыркается в облаке,

Это не солнце расплавило стёкла нам,

Есть у весны наступающей в облике

Много задорного, доброго, тёплого.

 

Птицам надежда разбросана крошками,

Мол, потерпите, ребятки, чуть-чуть ещё.

Март улыбается, щурится кошками,

Строчит ноктюрн для оравы мяучащей.

 

Тянутся, видишь, смешно и доверчиво

К небу – подснежники, ирисы, примулы.

Даже колючий цветок Человечество

Голову к синей реке запрокинуло.

 

Чтобы напиться капелью и грозами,

Чтобы распасться на млечные атомы,

Дяденьки-тётеньки, бывшие взрослые,

Новорождёнными скачут щенятами!

 

Мы у весны завсегдатаи те ещё:

Счастлив сегодня, а завтра забудешь всё,

Жалко, что впрок этим сказочным зрелищем

Не напасёшься и не налюбуешься.

 

 

ВИТАМИНЫ

 

Как обычно, по весне

(всё накопленное – мимо)

ощущается ясней

недостача витаминов.

 

Витаминов:

а) Любви;

б) Слюнявых поцелуев;

в) Коленок (голый вид

я особенно ценю их);

г) Весеннего тепла;

д) Проклюнувшихся почек;

и т.п. всех прочих благ,

о которых трясся очень

нескончаемой зимой –

там, где ноющей занозой

день за днём бродил за мной

призрак авитаминоза.

 

Дождь весенний за окном.

А в сенях цветёт полено…

Витамины пью сверх норм,

и особенно – коленок!

 

 

***

 

Жарко, жарко, очень жарко. Я б расплавился, но жалко –

будет приторно и липко. Мне бы спрятаться улиткой

в стылый домик ледяной.

Солнце жарит шкварки нервно, зной, как пот, роняя с неба,

всё на нас летит, конечно, превращая в ад кромешный

сей мирок, и так дрянной.

 

В горле жжётся, как крапивой. Эх, холодненького пива

дайте, дайте срочно выпить, а не то завою выпью!

Мнится в инее бокал…

Где ж возьмёшь, вокруг жара лишь, дождь и тот с утра зажали.

Тучки скрылись восвояси, небосклон тоскливо ясен –

он грустит по облакам.

 

Что творишь ты с нами, лето? Всё мы видели, но это

чересчур уже, пожалуй: к дням с расцветкой «побежалость»

сложно как-то привыкать.

Вот бы к Снежной Королеве на часок сходить налево –

прокричать ей в гулком замке: «Выходи, встречай, хозяйка!

Что, узнала? Я твой Кай!»

 

 

ЖАРКИМИ ЖАБРАМИ

 

Жаркими жабрами, жгучими фибрами

Плавит из моря и неба слюду

Рыжеволосое чудо-амфибия,

Страшно пугливое: шмыг – только дунь –

Прячется за занавескою облака,

По-стариковски капризно ворча.

Тень удлиняется – время взахлёб лакать

Синий морской остывающий чай.

Плюхает, плещется, делано хмурится,

Фыркает – в ноздри попала вода,

Чудо-амфибия, мокрая курица,

Словно графиня лицом у пруда –

Так же изменчиво: с бухты-барахты ли,

Всем салютуя зелёным лучом,

Тонет, как будто пружинно барахтаясь

Спать в табакерку отправился чёрт.

 

 

КАМУШЕК В ЛЕТО

 

Я у лета зажат в душной цепкой горсти.

Здесь уютно, приятно и пряно,

Здесь не жизнь, а сплошной закольцованный стих –

Ни стыкующих швов, ни изъянов.

 

Тридцать первое, замер стенной календарь –

Год, число, нескончаемый август…

Прожую дежавю: снова тянет летать,

Ощущая осеннего сна вкус.

 

Но не выбраться из-за стекла ли, тепла

Межсезонного стеклопакета.

И парит надо мной белочаячий плач

По безвременно канувшим в лето.

 

 

МОРГНУТЬ НЕ УСПЕВАЕШЬ

 

Моргнуть не успеваешь – снова осень.

Невидимую ниточку прядя,

Крадётся паучишка-сенокосец

Плести узор раскосого дождя

По окоёму окаянной рамы.

Зачем мне слёзы на лице окна?

Но паучок старается упрямо,

И дождь ни обогнуть, ни обогнать.

 

 

ЦАРЕВНА-ОСЕНЬ

 

Октябрь на цыпочках прокрался

И неожиданно набросил

Парчу кустодиевских красок

На волосы царевны-осень.

 

Деревья выстроились в свите,

Вот-вот и марш помпезный грянет.

Средь золотом прошитых нитей

Священнодействовал багрянец.

 

Всё замерло на низком старте,

Она же шла легко и мило

В её величественной стати

Царить над городом, над миром.

 

 

ДАНО

 

Как возмутительно давно

не пил я осени до дна…

И вот, в итоге, мне дано;

хотя верней сказать – дана

возможность эта: сам не рад,

ведь яд осенний так горчит,

темнеет кроличья нора,

блестят на столике ключи,

но их, увы, уже не взять –

я ростом безнадёжно мал.

Как жаль, что в зеркало нельзя

нырнуть, а там – вовсю зима.

Но как открыть мне эту дверь?

Непробиваемый титан…

И тает время на ответ,

и плачут часики: тик-так.

И я желтею, словно куст,

не поливаемый никем,

и склад НЗ надежды пуст,

и еле слышно вдалеке

звучит, заезженно высок,

мотив элегии Массне.

И что-то холодит висок…

 

Но это, к счастью, первый снег.

 

 

ДИКТАТ СЕЗОННОГО РЕЖИМА

 

Он мог висеть, за жизнь цепляясь

Дурацкой ржавой пятернёй,

Но ветер шевелил цепями,

Шептал: со мной летим, со мной.

 

Такая в этом грусть сквозила,

Такой пронзительный подтекст –

Вам отрываться приходилось

С насиженных до боли мест?

 

Диктат сезонного режима,

Погасшая судьба комет.

Давай же, друг, яви решимость –

Срывайся под ноги ко мне!

 

 

ПОЛ-ЛИНИИ

 

И всё-таки, и всё-таки

Меня здесь больше нет,

Растаял за просёлками

Инверсионный след.

 

Зевнёт любитель редкостей:

Да, ярок был болид,

Но шрам на небе загустел

И даже не болит.

 

Но где-то же, но где-то же

За полшага от вас

Замаскирован ретушью

Мой профиль и анфас.

 

Где горизонт в пол-линии

Касается воды,

Цветут две белых лилии…

И всё-таки я был.