Журнальный мир

Князь (Мышкин) взял извозчика и отправился в Пески.

Ф.М. Достоевский, «Идиот»

Тема Ф. М. Достоевского в Петербурге давно разрабатывается исследователями. Обычно внимание уделяется районам у Сенной площади и Владимирской церкви, которые наиболее образно описываются в романах писателя. В этих местах он проживал на съемных квартирах, здесь обитают многие его герои, именно здесь, наконец, расположен и музей его имени.

Между тем, существует в Петербурге район, который незаслуженно обделен вниманием исследователей. Это район Песков, или Рождественская часть. В этом районе сохранилось два дома, где писатель жил более трех лет. В этом же районе жила до замужества его вторая жена Анна Григорьевна Сниткина. В Песках Федор Михайлович часто бывал, посещал определенные места, поселил там нескольких своих героев. Этот район связан со значимыми для него людьми.

Район Пески получил название от намытой древним Литориновым морем песчаной гряды, которая защищала эту местность от наводнений. Он простирался от Знаменской площади (ныне Площадь Восстания) и Лиговского проспекта, включал Рождественские (теперь Советские) улицы и заканчивался у самой Невы.

Название «Пески» — неофициальное, но его знал каждый. Это была территория Рождественской части, названной так от храма Рождества Христова, построенного в 1781–1788 гг. на главной площади слободы архитектором П. Егоровым. Покровительницей Песков стала храмовая икона Рождества. Храм, построенный в стиле классицизм, напоминал Троицкий собор в Александро-Невской лавре. В 1730–1740 годы из района Смольного двора через поросшую лесом территорию Песков по направлению к Невскому проспекту была прорублена просека, которая позже превратилась в Слоновую улицу (ныне Суворовский проспект). Перпендикулярно ей и возникли десять Рождественских улиц. В Рождественской слободе с XVIII в. селились ремесленники, вывезенные из разных вотчин. Отсюда — название улиц: Новгородская, Старорусская, Костромская и т. д. Близость к Неве, а потом и к Николаевскому вокзалу предопределили появление здесь торговых складов и рядов, а также Мытного двора, где взымали пошлину с товаров, привозимых в город.

Во времена Достоевского в этом районе селились ремесленники, отставные чиновники, вдовы, купцы. Было много церквей, небольших домов с палисадниками, образующую некую пустыню (Пески), далекую от всегда спешащей современной столицы. Ведь еще в XVIII в. по Слоновой улице водили слонов на водопой из Зверинца. Некоторые считают, что именно от праздных зевак, следующих за слонами, и произошло слово «слоняться».

Этот район в 1860-х годах считался непрестижным, хотя и обладал своеобразным очарованием.

Семья Анны Григорьевны Сниткиной, будущей второй жены писателя, владела двумя участками в Рождественской части. Они располагались по Костромской и Ярославской улицам. На одном участке находились три деревянных флигеля и двухэтажный каменный дом, в котором после смерти отца жила Анна с матерью. На другом участке стояли два деревянных дома, предназначенных в приданое сестрам Сниткиным и сдававшиеся в наем. Это очень хорошо характеризует характер застройки Песков.

Ф. М. Достоевский при первой встрече с юной стенографисткой Анной Сниткиной, услышав, что она живет в Песках, признался, что не знает этого района. Именно встреча с будущей женой помогла ему познакомиться с Песками поближе.

Первый раз он посетил дом Анны 3 ноября 1866 года. Дом располагался в самом конце Слонового (ныне Суворовского) проспекта, недалеко от Николаевского госпиталя. В тот раз извозчик не смог найти нужный адрес, и писатель проплутал полтора часа, так как никто не знал, как проехать на Костромскую улицу. Кроме того, у извозчика-лихача кто-то в темноте украл подушку с санок…

Анна Григорьевна потом признавалась, что стеснялась своего «захолустного» района и боялась, что писатель не захочет больше приезжать к ней из-за неприятностей, которые с ним произошли. Но Федор Михайлович уже полюбил юную Анну и стал бывать в ее доме. Те три месяца, пока Федор Михайлович являлся ее женихом, он почти ежедневно приезжал из Свечного переулка, где он обитал в то время, на Костромскую улицу «из-под Смольного», как говорили извозчики. Путь в те края считался не близким, да и сам район Костромской улицы был опасен в вечернее время. Анна Григорьевна уже в 10 вечера старалась отправить писателя домой, даже посылала тайком дворника, чтобы тот проводил жениха до более оживленной Слоновой улицы.

Интересно, что ближайшей церковью для Анны Сниткиной был Смольный собор. Именно туда она идет молиться и исповедоваться у своего духовника Филиппа Сперанского перед венчанием с Федором Михайловичем 15 февраля. После свадьбы чета Достоевских селится на Вознесенском проспекте, а потом на четыре года уезжает за границу.

Следующий раз в районе Песков писатель поселяется в 1873 г., уже всей семьей, с женой, дочерью Любой и сыном Федором. Современный адрес этого сохранившегося здания — Лиговский проспект, д. № 25. Но во времена писателя вместо улицы был Лиговский канал, который прорыли в конце XVIII века для питания водой фонтанов Летнего сада. Об этом напоминает название Бассейной улицы, проходящей неподалеку. Впоследствии воду для фонтанов стали брать из Фонтанки, а канал, использующийся для водоснабжения, постепенно пришел в упадок. Его засыпали в конце XIX века. Так появилась Лиговская улица, потом проспект.

Писатель подыскивал жилье в угловых домах, на перекрестках. Анна Григорьевна вспоминала: «Чтобы поближе к редакции «Гражданина», нам пришлось переменить квартиру и поселиться на Лиговке, на углу Гусева переулка, в доме Ф. Сливчанского». Доходный дом Петербургского общества страхования был построен архитектором К. Егоровым в 1857 г. Не более четырехсот шагов отделяло дом от Знаменской церкви: писатель всегда выбирал квартиры с видом на храм.

Сам район Знаменской площади был очень интересен. Архитектурной доминантой площади в 1794–1804 годах стала возведенная по проекту Ф. И. Демерцова новая каменная Знаменская церковь. В 1809 году храм обнесли чугунной оградой с двумя часовнями по углам. Достоевский стал прихожанином этой церкви.

Другая доминанта этой площади — Николаевский (ныне Московский) вокзал. Он был построен в 1847–1851 годах по проекту К. А. Тона. С его открытием Знаменская площадь стала главными «воротами» в Петербург. Ф. М. Достоевский приехал с этого вокзала из ссылки в Сибирь, и там его встречали братья. На это же вокзал прибывали потом его герои: князь Мышкин, сестра и мать Родиона Раскольникова. Близость к вокзалу была удобна, так как писатель часто ездил по делам в Москву, за границу, или отбывал с семьей на лето в Старую Руссу.

Когда у писателя не было своего жилья в городе, он останавливался в гостинице, расположенной прямо на Знаменской площади, построенной архитектором А. Гамеланом в 1857 году. Гостиница сменила несколько названий: «Знаменская», «Северная», а ныне — «Октябрьская». В своем письме в 1879 г. Достоевский писал, что один раз его поселили в скверный номер, и он простудился, но потом номер заменили. В этой гостинице он редактировал роман «Подросток», встречался с А. Некрасовым. Известными постояльцами той же гостиницы, кстати, были имам Шамиль, Д. Каракозов, В. Ленин.

Близость к Невскому проспекту, где в доме 81 (старая нумерация 77) располагалась редакция журнала «Гражданин», которой согласился заведовать писатель, была главным преимуществом квартиры. Можно было ходить пешком на работу, не тратиться на извозчика, что оказалось весьма кстати для вечно нуждающегося в деньгах писателя. Но вот сама квартира оставляла желать лучшего: тесная, скверная, затхлая. Главные же неприятности жильцам доставлял хозяин дома Ф. Сливчанский. Анна Григорьевна называла его «своеобразным старичком с разными причудами». Писатель просто назвал его «помешанным». В письме он сообщает жене, что хозяин выгнал рассыльного из журнала, который был одет в русскую одежду, с парадной лестницы, и отправил его на черную лестницу. Федор Михайлович жаловался, что хозяин шпионит за жильцами, везде наводит свои порядки, придирается к детям, гуляющим во дворе. Достоевский признавался, что боится не выдержать и поссориться с ним, он опасался, что хозяин выгонит их из-за какого-нибудь пустяка. Жаловался писатель и на то, что дворники грубят и требуют деньги за мелкие услуги. Другой повод для ссоры — это отсутствие продленного паспорта у прислуги писателя. Паспорт должен был прийти из Кронштадта, надо было подождать, а хозяин грозил прогнать прислугу. Все это побудило семью писателя в мае 1874 г., уезжая на лето в Старую Руссу, навсегда оставить этот дом.

Интересно, что после смерти писателя его вдове Анне Григорьевне пришлось опять пожить в этом доме (1881-1884 г.) Здание уже принадлежало дочери Ф. Сливчанского, А. Пруссак. Здесь, в квартире вдовы, собирались члены группы по созданию первого полного собрания сочинений писателя.

Какое-то время Достоевский снимал другие квартиры, проживал в Старой Руссе, но видимо, район Рождественской части, Песков своей близостью к центру и одновременно дешевизной нравился писателю. В сентябре 1875 г. семья Достоевских жила на Греческом проспекте, в доме, стоящем между Греческой церковью и Прудками. Доходный дом А. Струтинского был построен архитектором Фонтана в 1863 г. Это опять угловой дом, на стыке Греческого проспекта и 5-ой Советской (тогда Рождественской) улицы, дом № 6, выходящий на церковь.

На месте БКЗ «Октябрьский» в XIX веке находилась Греческая церковь Дмитрия Салунского, давшая название Греческому проспекту. Она была построена архитектором Р. Кузьминым в 1865 г. в стиле византийского храма. Это был первый подобный храм в городе. За основу был взят собор Святой Софии в Константинополе. Строительство осуществлялось на средства греческого предпринимателя Д. Бенардети, похороненного потом в крипте церкви. Церковь объединяла греков Петербурга, службы осуществлялись на греческом и церковно-славянском языках.

В 1930-е годы храм был закрыт, во время войны в него попала бомба. Храм восстанавливать не стали, а снесли под строительство БКЗ «Октябрьский» (архитектор В. Каменский). В 1962 г. Иосиф Бродский написал по этому поводу:

Теперь так мало греков в Ленинграде,

Что мы сломали Греческую церковь,

Дабы построить на свободном месте

Концертный зал. В такой архитектуре

Есть что-то безнадежное.

Ф. М. Достоевский прожил в этом доме два года и восемь месяцев. Дом был четырехэтажный со стороны Греческого проспекта, а по 5-ой Советской улице — двухэтажный. Квартира писателя располагалась на третьем этаже, окнами на Греческий проспект.

Н. Перуанский пишет: «…домик очень невзрачный, грязный, ход, помнится, был со двора и по лестнице, которая далеко не могла похвастаться чистотой».

В квартире, кроме кухни и прихожей, было пять комнат: зала-гостиная, столовая, кабинет, детская, отдаленная от кабинета подальше, комната Анны Григорьевны. Комнаты были небольшие, обстановка скудная, казенная. Так мог жить чиновник, получавший шестьдесят-семьдесят рублей в месяц.

Кабинет писателя напоминал келью: диван, на котором он спал, и два простых стола — на одном он работал, другой был занят книгами и журналами. В комнате были также кресло и шкаф с книгами, а на стене висел фотографический портрет Федора Михайловича. В этой квартире писатель закончил роман «Подросток», в котором развивается ротшильдовская мысль о миллионе, дающем власть, поднимаются проблемы грешных отцов и заблуждающихся детей, показывается формирование личности, отчего роман был назван «романом о воспитании».

Недалеко этого дома находилась детская больница принца П. Г. Ольденбургского, ныне больница им. К. Раухвуса. Ее построил архитектор Ц. Кавос в 1869 г. Больница была известна многими новшествами, уникальными для своего времени: первые изолированные палаты для инфекционных больных, наличие детского хирургического отделения, обязательные белые халаты, образцовые вентиляция и подогрев помещений, новейшее медицинское оборудование. Больница до сих пор работает по первоначальному назначению. Ф. М. Достоевский любил прогуливаться около больницы. Там он встречал просителей, которые выпрашивали у прохожих деньги на похороны якобы умерших родственников. И хотя писатель понимал, что часто это вымышленные беды, он все равно давал по тридцать-сорок копеек.

Из-за этой привычки писателя в семье случилась неприятность: была украдена лисья шуба жены. Анна Григорьевна рассказывала, что шубу она оставила в передней на десять минут, а дверь на лестницу забыла закрыть прислуга. За это время дорогая для семьи вещь была похищена. Агенты из Сыскного отделения предположили, что ее украли «воры по передним», которые, кроме того, занимались попрошайничеством. Достоевский, давая милостыню, нередко приваживал этих людей к своему дому. Поняв, что здесь не отказывают, просители звонили в квартиру и ждали, пока им вынесут небольшую сумму.

Жена писателя была поражена, увидев на фотографических карточках в картотеке Сыскного отделения, где были запечатлены воры и вооруженные взломщики, скромных просителей, которых они с мужем впускали в квартиру. Ей пришлось, по совету полицейского, показать карточки из сыскного отделения первому же просителю. Больше семью писателя не тревожили. Впрочем, шубу так и не нашли, несмотря на приличные деньги, заплаченные семьей сыскному агенту.

Да, этот район не был счастливым для писателя. Семья покинула квартиру после того, как там 16 мая 1878 г. умер от эпилептического припадка трехлетний сын писателя Алеша. Его отпевали в Знаменской церкви, прихожанином которой был в это время Федор Михайлович. Семья уехала на лето в Старую Руссу, а осенью решила не возвращаться в квартиру, где все напоминало о трагедии. В Петербурге Достоевские поселились в Кузнечном переулке — последней квартире писателя, где сейчас находится его музей.

Еще одно место в Песках связано с писателем. Многие мемуаристы отмечают его особенность: он много курил. В. В. Тимофеева, корректор в типографии, где печатался журнал «Гражданин», вспоминала, что один раз Федор Михайлович, вынимая из кармана кошелек, попросил ее: «Сделайте мне божескую милость, возьмите вот этот рубль и купите мне где-нибудь по дороге коробочку папирос-пушек, если можно, «Саатчи и Мангуби», или «Лаферм», и спичек тоже коробочку, и пришлите все это с мальчиком».

Табачная фабрика «Саатчи и Мангуби» была основана в 1868 г. караимами, выходцами из Крыма. Вскоре единоличным ее владельцем стал Давид Мангуби, купец второй гильдии. С 1869 г. он жил в Санкт-Петербурге в Рождественской части по 4 улице в доме Королькова. Сейчас это 4-ая Советская ул., д. № 6, недалеко от дома Достоевского. Дом построен архитектором И. Булановым в 1872 г., надстройка сделана В. Корольковым в 1889 г. Вначале на фабрике трудилось двадцать пять человек, и какой-то период — прямо в доме, где жил купец. Позже, в 1902 г., было построено специальное здание на этой же улице в доме № 35 архитектором Н. Романовским, когда производство уже расширилось. К началу ХХ в. на фабрике было одиннадцать резательных машин, которые позволяли получать до двухсот пятидесяти пудов табака, и работала собственная электростанция.

Это была одна из лучших табачных фабрик в Санкт-Петербурге, о чем свидетельствовали престижные награды в Вене, Париже, Стокгольме. Потом фирма стала поставщиком Двора Его императорского величества. Самыми популярными сортами папирос были «Султан», «Пальма», «Голубка», «Египетские». Оригинальный для того времени рекламный ход — распространение рекламы на транспорте. Впервые рекламу папирос с изображением курящего турка стали помещать на потолке конок. Фабрика выпускала табак и папиросы только лучшего качества — такие и любил писатель. Надо сказать, что, несмотря на бедность и скудность своей жизни, а может, как раз из-за этого, Достоевский любил хорошие вещи. Так, он любил использовать хорошую писчую бумагу, покупал дорогие конфеты и вещи изящные, качественные.

Тимофеева вспоминала: «Он курил, — он всегда очень много курил, — и мне видится до сих пор его бледная и худая рука… видится, как рука эта тушит докуренную толстую папиросу, — и жестяная коробка из-под сардинок, доверху наполненная окурками его “пушек”». (Банка из-под сардин использовалась вместо пепельницы, разумеется, в типографии, а не дома).

Один из гостей Достоевского также отмечал: «Он сидел перед маленьким письменным столом (…), набивая свои толстые папиросы, курил их одна за другою…» При этом «набивал себе папиросы-пушки из желтой маисовой бумаги».

Папиросы сопровождали писателя всю жизнь, до самой смерти. Поразительный факт — в музее Ф. Достоевского храниться коробочка папирос, на которой одиннадцатилетняя дочь писателя Люба сделала запись: «28 января 1881 г. умер папа».

В районе Рождественской части немного зеленых насаждений — исключение составляет Овсянниковский сквер. Он был основан в 1864–1866 гг. купцом Степаном Тарасовичем Овсянниковым, державшим мучную торговлю. К этому скверу обращен главный фасад дома (ныне дом № 9 по проспекту Бакунина), в котором купец жил со своим семейством. Поэтому было решено основать здесь сквер, спроектированный архитектором Н. Гребенкой.

Площадь сквера достигала 1,8 га, он представлял сложную фигуру с семью прямыми сторонами. На круглых площадках, на пересечении дорожек были устроены фонтаны. Украшали сквер многочисленные деревья и кустарники различных пород, была железная решетка на каменном фундаменте, которая не сохранилась. Сквер имел три выхода и был открыт для общественного пользования. Содержался он на средства С. Овсянникова, а потом его вдовы, позднее перешел в городское общественное управление. 5 марта 1864 г. по велению императора Александра сквер был назван Овсянниковским. Позднее он подвергался многочисленным перепланировкам и изменениям.

В 1952 г. он был переименован в сад им. Н. Чернышевского, так как в 1864 г. на Мытнинской площади, вошедшей в Овсянниковский сад, проходила гражданская казнь Н. Чернышевского, известного революционного демократа и писателя. Н. Чернышевский и Ф. Достоевский два писателя демократа, создатели романов 60-х годов, кардинально влиявших на общество, имели соприкосновения не только в идейных вопросах, но и в личной судьбе.

Ф. Достоевский после Петропавловской крепости в 1849 г. за чтение и недонесение о чтении письма В. Белинского в кружке социалиста М. Петрашевского был тоже осужден. В последний момент расстрел заменили гражданской казнью, и с Семеновского плаца писателя увезли на четыре года каторги.

И вот — все повторяется! Н. Чернышевского с 1862 года держали в Петропавловской крепости, где он написал пропущенный цензурой роман «Что делать?» Он был осужден на семь лет каторги и гражданскую казнь за создание прокламаций (не доказано) и написание статей в журналах (пропущенных цензурой). Даже недоброжелатели писателя замечали, что его судят не по закону, а за идеи.

19 мая 1864 года шел дождь, посередине Мытнинской площади на возвышении стоял высокий столб, сама площадь была оцеплена полицейскими. Мемуаристы говорят о двухтысячной публике. Н. Чернышевского ввели на возвышение, прочитали приговор, велели писателю опуститься на колени и переломили над его головой шпагу, что означало лишение гражданских прав. Потом палачи продели его руки в цепи и подняли к столбу, и так под проливным дождем он стоял у позорного столба четверть часа с табличкой, на которой было написано: «Государственный преступник». Писатель был спокоен, вглядывался в толпу. Какая-то девушка бросила к его ногам букет цветов, и тут же была арестована. Потом Чернышевского увезли на каторгу, в Сибирь, где он и провел двадцать пять лет.

Это событие не могло оставить равнодушным писателя. Ф. Достоевский и Н. Чернышевский были лично знакомы, встречались и общались друг с другом. По взглядам они были идейными противниками, В своих произведениях и статьях Достоевский ведет полемику с Чернышевским: так, его герой-подлец Лужин разделяет теорию «разумного эгоизма» Чернышевского.

Консерватору Достоевскому претили социалистические и атеистические взгляды Чернышевского. Но история сохранила уважительные высказывания писателей друг о друге. Н. Чернышевский положительно отзывался о ранних произведениях Федора Михайловича, а Ф. Достоевский верил в искренность взглядов своего оппонента и жалел о его несчастье. «Можно очень уважать человека, расходясь с ним во мнениях радикально», — пишет он о Н. Чернышевском в «Дневнике писателя» за 1877 г.

В Песках во времена Ф. Достоевского жили люди «недостаточного» состояния, там было много деревянных домов. Сюда, в маленький деревянный домик, писатель и поселяет чиновника Лебедева — «гениальную фигуру» из романа «Идиот», к которому приезжает князь Мышкин. Князю понравился уютный домик чиновника. Но в самой семье Лебедева происходят бурные ссоры, нет мира и понимания. Лебедев очень беден, вынужден зарабатывать на хлеб не вполне благовидными способами, любит выпить. Пьянство вообще было характерно для бедного населения Песков. В этом районе из-за близости к вокзалу и пристаням было довольно много злачных мест, поэтому место считалось неблагополучным. В одном из писем писатель пишет: «Желал бы нанять квартиру хоть на Песках, лишь бы не жить в этом доме».

К началу ХХ в. район застраивается доходными домами, престижность его повышается, так как на Суворовском проспекте появляется академия Главного штаба, а в Таврическом дворце заседает Дума. Среди обитателей Песков этого периода — писатель Ф. Сологуб, искусствовед П. Врангель и многие другие.

Особое место среди жителей Песков занимал писатель Всеволод Гаршин. Его сказки «Сказка и жабе и розе», «Красный цветок» с их притчевым сюжетам были очень популярны в свое время. Но нам из всего его творчества хорошо известна только сказка «Лягушка-путешественница». В. Гаршин — типичный герой Ф. Достоевского. Он из дворянского семейства, живущего нескладно. Недоучившись в Горном институте, он пошел на русско-турецкую войну добровольцем. Мы знаем, что Ф. Достоевский очень сочувствовал идеи освобождения славянских народов. На войне Гаршин был ранен, вышел в отставку офицером. Война дала ему первые сюжеты его рассказов из военной жизни. В них война — это несомненное зло.

Несмотря на популярность его рассказов, жил писатель всегда бедно. В доме на 9-ой Рождественской (ныне Советской) улице он с женой проживал два года. Очень нравилась ему голубятня, расположенная на соседней крыше. Жена его работала врачом и ходила по бедным квартирам, посещая больных.

В. Гаршин был противником всякого насилия, переживал всю боль мира, как свою. Его называли «больная совесть». Писателя с детства отличала тонкая душевная организация, приступы нервной болезни мучили его, отделяя от людей и нормальной жизни, он лечится в психиатрической лечебнице. Это нашло отражение в его произведениях. В рассказе «Красный цветок» герой в больнице чувствует, что все мировое зло сидит в красном цветке, который надо сорвать. Таких людей на грани душевного равновесия, почти больных психически, но необыкновенно тонко воспринимающих жизнь, любил изображать Ф. Достоевский. Это князь Мышкин и Настасья Филипповна из романа «Идиот», Родион Раскольников и Катерина Ивановна из романа «Преступление и наказание» и многие другие.

Героическую «неспешность» образа В. Гаршина чувствовал и художник И. Репин, изображая его на своих картинах. В одной картине «Не ждали» он — герой-революционер, возвратившийся из ссылки, а на другой он — убитый тираном-отцом сын Ивана Грозного.

На тридцать третьем году жизни в приступе душевного заболевания В. Гаршин бросился в лестничный пролет.

Чья совесть глубже всех за нашу ложь болела,

Те дольше не могли меж нами жизнь влачить,

А мы живем во тьме, и тьма нас одолела.

Без вас нам тяжело, без вас нам стыдно жить!

(Из стихотворения Н. Минского «Памяти В. Гаршина»).

Эти же слова подходят к Федору Михайловичу Достоевскому, который по праву считается совестью русской культуры.

Из-за особого отношения к великому писателю нам интересны все места, все сюжеты, связанные с его жизнью. Петербургский район Песков открывает новые грани в судьбе и творчестве писателя.

Если и сейчас прогуляться по району Рождественской части города, он покажется нам мало изменившимся за полтора века, оторванным от жизни современного города. А кому-то, возможно, почудится, что вот сейчас, через несколько шагов, из-за первого поворота выйдет навстречу кто-нибудь из героев Федора Михайловича.