Журнальный мир

После покупок я всегда захожу в пиццерию, что находится неподалеку от супермаркета. Заказываю пиццу с кукурузой – моё любимое. Оглядываюсь и вижу, что на моё место, где я поставил бутылку «швепса», усаживается мужчина с типично славянским лицом в не очень импозантной шляпе. Поймав мой неодобрительный взгляд, освободил место и сел напротив.

Когда я подошёл, он развёл руками и сказал: «Слиха» (извините), мол, не видел что место занято.

Я уселся, откусил кусок пиццы и поинтересовался на иврите у визави:

– Ну как вам пицца?

– Прекрасно и недорого, – ответил собеседник на прекрасном русском.

– Откуда вы приехали? – традиционно спросил я.

– Я не из России, я польский еврей.

– А где язык так освоили?

– Спасибо вашему Сталину – в Сибири.

Я улыбнулся:

– Он такой же мой, как и ваш. Кстати, своих евреев Сталин послал ещё дальше, за реку Биру, чтоб учили идиш.

Собеседник не оценил мою реплику:

– Отца арестовали во Львове, получил десятку, в 45-м амнистировали. Он сразу женился. Так что я дитя Победы, с одной стороны, и дитя ссылки – с другой. Окончил ин’яз. Уехал в Польшу. Оттуда – сюда. За это уже спасибо Гомулке, нашему польскому Сталину. В Израиле преподавал языки, работал при МИДе. Много где, но об этом не хочу много говорить. Но однажды меня в России арестовали. Но сидел недолго.

По уровню информированности я понял, что мой знакомец не простая птица, он лично знал слишком много политических деятелей.

– А за что же вас арестовали? – пружина любопытства начала во мне выпрямляться.

– Ну, эту историю я могу вам рассказать, – подумав несколько секунд, согласился Томаш – таким именем он представился.

– Когда я приехал, начал жить в кибуце. Это были прожжённые социалистические организации – на каждой стене висел портрет Сталина. В столовой – особенно большой. Когда его видел, мне пища не лезла в рот. Поголодав месяц, уехал в Иерусалим.

Там меня заметили «органы» и предложили выполнять некоторые специфические задания. Но не будем об этом. Уже когда я был на пенсии, меня вызвали. Сотрудник отдела, назовём его Тет, предложил съездить в Москву, выполнить кое-какие задания – поговорить с агентами, передать деньги и прочее. Ехать без багажа – только ручная кладь. Я согласился – все-таки давно не бывал в Москве. Как она там изменилась? В накопителе перед посадкой я увидел человека, читающего газету. Интуиция подсказала, что что-то тут не то. Я сел рядом. Человек отложил газету, и я увидел лицо начальника нашего отдела «Алефа».

– Томаш Табачек? – уточнил он.

– Да, – удивлённо ответил я.

– Я отменяю вам все задания. Надеюсь, что в ручной клади ничего компрометирующего нет?

Я растерялся:

– А зачем тогда мне лететь?

– Считайте, что наша организация выделила вам поездку на неделю в Москву. Отдохните, погуляйте, походите по музеям, отведайте борща – на Арбате, в подвальчике, есть отличная столовая. Одна лишь просьба – обратите незаметно внимание, ведётся ли за вами слежка. Как и что – не мне вас учить. И запомните – вы пенсионер, к нам уже пять лет отношения не имеете. Мало ли что – там тоже не дремлют. По прилёту я вас встречу. Несия това (хорошего полёта).

«Алеф» крепко пожал мне руку, и я отправился в самолёт.

Номер в гостинице мне был зарезервирован. Ходил в Третьяковку, Русский музей, на футбол, шатался по Арбату. Но просьбу шефа не забывал. На улице частенько, выбрав мужчину поколоритнее, а иногда и даму, долго выспрашивал, как пройти к станции метро. Потом, завернув за угол, наблюдал, как к людям, с которыми говорил, подходили поочередно два человека, смотрели документы и интересовались нашим разговором. Одного я даже запомнил – у него волосы на голове стояли, словно колючки у ежа. Я его так и окрестил: «Ежик». В общем, развлекался на все сто. А за два дня до отъезда, вечером, вошёл в номер и увидел гостей – один из них был «Ёжик».

На столе стояла вынутая из холодильника бутылка коньяка, купленная мною на всякий случай.

– Вот и случай подвернулся, – сказал я сам себе. – Ну что, господа, – обратился я к гостям, – выпьем за встречу?

Гости не отказались.

– Ну что, господин Табачок, зачем к нам пожаловали? Сами расскажете или как?

– Во-первых, не Табачок, а Табачек. Табачок – это когда врозь.

Во-вторых, «иликаком» не пугайте – я пенсионер, никакими делами не занимаюсь. Раз в год «контора» оплачивает нам поездку в Европу. Вот и решил навестить Москву.

– Ну-ну, соскучился типа, а то мы не знаем, – «Ёжик» ухмыльнулся. – Значит, ничего не знаешь, никого не видел?

– А то! Только отдыхал, Да сами, небось, убедились, видимо, глаз не спускали.

– Ладно, – процедил «Ёжик», – брызни на посошок, пенсионер. Собери шмотки и жди «иликака».

Гости ушли. Я собрал вещички, хлебнул коньяка для спокойствия и прилёг. В два ночи постучали.

– Господин Табачек?

– Да.

– Соберите вещи и поехали с нами. Без скандала. Из гостиницы выпишем, не волнуйтесь.

– Это вы не волнуйтесь, – усмехнулся я. – Как вам самим на неприятности не нарваться. На пенсионеров уже начали охотиться. Стыдоба.

Отвезли меня в куда-то и велели ждать следователя. Пришёл молодой парень, видимо, недавно закончивший юрфак, в военной форме, с погонами службы безопасности. Он рассказал мне о моём задании, о том, что я должен был в Москве делать. Почему не выполнил его. И так далее.

Угрожал, если не расскажу с кем где и когда должен был связаться, то сидеть мне до смерти.

– Ну, если похороните на Новодевичьем, ‒ согласен сидеть до смерти, – пошутил я.

Следователь вскипел, обозвал меня, как говорится, знаменитым трёхэтажным.

А я напряжённо гадал: откуда следак знал о моём задании?

И вдруг догадался, что в «конторе» нашей, вероятно, был «крот». Не зря же «Алеф» лично приехал в аэропорт отменить задание. А я был просто декоративной наживкой: клюнут или не клюнут.

Российская разведка клюнула, чтобы израильская по клёву могла понять: кто есть кто.

Через пару часов пришёл пожилой следователь, вероятно, как полагается, – «добрый». Ничего не спрашивал по делу, интересовался жизнью в Израиле, как воюем с террористами.

По ходу дела я понял – тянул время, пока уточняли информацию обо мне.

Через часа два вошли двое в штатском.

– Вы будете депортированы из нашей страны. Эти двое товарищей отвезут вас в аэропорт, – спокойно объявил следователь.

– Как! – возмутился я. – У меня еще два дня отдыха.

– Дорогой коллега-пенсионер, отдохнёте в самолёте. Это намного лучше, чем два дня отдыха в этих апартаментах, – улыбнулся «добрый» следователь. – Не надо с нами спорить.

– Чего-чего, а это хорошо знаю, – ухмыльнулся я.

Собрал вещи, за час довезли до Домодедово, провели тайными тропами в накопитель, четыре часа лёту, и вот я в Израиле. Когда вышел из аэропорта к маршрутке, чтобы доехать до Иерусалима, меня окликнул незнакомый человек. Вроде как его прислали за мной. Не стал спорить. Хоть в маршрутке крутиться по городу не надо. Привёз меня в «контору».

«Алеф» меня ждал. Ознакомился с моими приключениями в российской столице.

– Ну что, вы опытный сотрудник, догадались, почему послали пенсионера на это дело?

– Да, видимо, чтобы не подставлять действующих сотрудников? – улыбнулся я.

– Ну, вам и объяснять ничего не надо, – усмехнулся «Алеф». – Вот вам компенсация за переживания, – он пододвинул рукой конверт с чеком. – Может, будет желание слетать куда-нибудь в Европу, пригодится. Спасибо за службу.

Шеф крепко пожал мне руку. Затем меня отвезли домой, чтобы я опять окунулся в моё спокойное пенсионерское существование.