Грустная история
Грустная история
ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ
Конец ноября. Снег, его сменяет пронизывающий до костей холодный дождь с порывами ветра. Погода - явно не для прогулок. А ехать просто необходимо. Ярославский вокзал. Электричка на Сергиев Посад ушла. Следующая минут через сорок.
Из подошедшего состава через распахнувшиеся с шипением двери вывалилась толпа. Шумящая, масса людей ринулась в сторону здания вокзала. Ещё минута и перрон накрытый навесом, опустел полностью… Воцарилась относительная тишина.
Только электричка с распахнутыми дверями, полицейский с шипящей радиостанцией, мяукающий кем-то брошенный кроха - котенок и Бомж напротив на скамейке.
Интересно сколько ему лет? Чуть старше меня… или моложе? Попробуй тут разбери. Обветренное, красное лицо с бородой и усами. Торчащие в разные стороны, из- под грязной спортивной шапочки, седые лоснящиеся волосы
Как так случилось? Как он стал бомжом? Свой дом, или квартира, родители, семья, а может и дети? Наверняка было. А теперь здесь укрываясь от снега и дождя под навесом перрона…
«Этот нормальный мужик, из интеллигентов. Второй год на вокзале слоняется» - заметив мой изучающий, и задумчивый взгляд, произнёс постовой. « Говорят, что раньше в университете философию преподавал, а вот так судьба сложилась».
«И что никак ему не помочь?».
«Были попытки. Старались мужики. Да только ничего не сделать – всё по закону! Да ко всему прочему и сам ничего возвращать на круги своя не собирается».
Мяукающий котёнок ткнулся мордочкой в рваные боты. «Ты откуда - Чудо такое пушистое?». Бомж поднёс его к близоруким глазам, и, улыбнувшись, поцеловал. «Не плачь, не плачь! Сейчас я тебя обогрею, а потом…, вот только дождик перестанет, найдем, чем и покормить».
Поковырявшись в карманах, он что-то отыскал, разжевал, и на раскрытой, жёлтой от табака, ладошке сунул плачущему котёнку. Дрожащий от холода и сырости маленький комочек ткнулся носом в ладонь и замолчал.
«Ну, вот нашли друг - друга два одиночества. Вместе - то оно всегда легче»- промолвил постовой: « Только погода пугает. Скоро морозы. Как закрутит под тридцать градусов – тут этим друзьям несдобровать. Не дай, конечно, Бог. В каком-нибудь скверике ранним утром и найдём обоих покрытых инеем. Что поделать, но бывает и довольно часто. Такие как они друг друга не бросают. И живут, и умирают, прижавшись, друг к другу».
Захрипела рация срочно вызывающая дежурного постового в здание вокзала.
Электричка тронулась, увозя меня всё дальше и дальше от перрона, где маленький бездомный котенок, уткнувшись носом в грудь своему новому другу, согревшись в грязных лохмотьях одежды, счастливо замурлыкал и задремал… По обветренной красной щеке, из глаза пробежала слезинка и спряталась в седой неухоженной бороде…
И так эта история зацепила нестерпимой болью до самой глубины души, что в голове зазвучали сами собой складывающиеся строки…
«Тебе я не позволю плакать…ни светлым днём, ни ночью тёмной.
Сегодня снег, а завтра слякоть…Терпи… Ты тоже, брат, бездомный».
Шептали треснутые губы, совсем озябшему котёнку.
Порой душа в одежде грубой своё лицо скрывает тонко.
И мокрый нос прижался к телу в лохмотьях выцветших и грязных…
А сколько их заиндевелых? Теплом родных, хоть внешне разных.
Мороз, и снег – всё быстротечно. Фонарь устал от ветра брякать…
Ушли вдвоём… куда-то в Вечность… Тебе, я не позволю плакать…
ГДЕ ТЫ ЕСТЬ, СОБАЧЬЯ ДУША
Накатила горькая слеза. Лапа к лапе, между ними нос,
Грустные печальные глаза. День четвёртый у дороги пёс.
Долго не было хозяина, и он - старый пёс, пошёл его искать.
Шёл и обходил за домом дом. Сел в автобус номер тридцать пять.
Нет – никто не гнал и не ругал - вышел сам, усталый, за мостом.
На траву зелёную упал, и четвёртый день лежит пластом.
Знал бы ты! Который день подряд - твой хозяин ходит сам не свой.
Ноги в старых тапках семенят по булыжной стёртой мостовой.
Где ты есть, «собачья ты душа»? Ты зачем нарушила покой?
Болью отдаётся каждый шаг, чтобы рядом быть опять с тобой!
Вот и мост, а дальше за мостом…только так! Не может быть иначе…
Друг один, закрутит, вдруг, хвостом! А второй от радости заплачет!