Из цикла «О чём говорят светила»
Из цикла «О чём говорят светила»
Неожиданность
В разгар сияния
цветущего июня,
по набережной Малакэ
прогулка вместе с солнцем…
Знакомо всё, и ты уже в дороге.
Прицелясь, ветер роется в тенях,
на крыльях листья поднимает,
швыряя их в фасады,
и подгоняет тучи вечные прохожих.
Нехитрой мысли чуткие антенны
являют в памяти твоей
на уровне прикосновения
клип – символ запредельной красоты:
монументальность Лувра
да фонарей двойное отражение
в глазах инопланетных Нуриева
и в окнах дома номер двадцать три,
где он парил под перелив арпеджио;
гостиницы Ривьера
внезапное пришествие,
и ратуша Отель де Виль –
как взрыв среди кустов,
и зелень, и пурпур
огней автомобильных.
И вот ты мыслями на дальнем берегу,
среди наскальных водорослей,
причёсываемых Сеной,
несущей горделиво свои воды.
Пейзажи возрождаются повсюду,
где ступает твоя нога,
и по стволам дерев
текут живительные соки,
и вечны небеса и эти земли.
Разглядываешь пристально витрины –
пещеры времени,
в них мебель из коллекций антиквара
хранит следы
незримого присутствия
владельцев и веков прошедших.
Раскрыта книга жизни –
её читая на пороге
своей старости,
ты мира замечаешь новизну
под этим вечно новым солнцем.
Дневная луна
Луны дневной увижу бледный лик –
прекрасной чужестранки странной ночи…
Её фантом заблудший вдруг возник,
а новый мир душа принять не хочет.
И яркий свет, и пиршество цветов
красавицу ночную ослепляют.
Согретая теплом земных садов,
она, бледнея, вскоре исчезает.
Подлунный Париж
Плывущая средь кучных облаков,
Луна свой путь небесный ищет,
теряя голову от виражей ночных.
И прерывает нереальность тишины
гудение машины человеческой,
её роптание под небом ежедневным.
Глаз бога Гипноса, что застаёт врасплох,
наплыв картин, подлунных мыслей,
сияние и бесконечность полумрака.
Через открытые небесные врата
стремятся ввысь безумные мечтания
о ясности божественной в ночи.
И в отражении магического круга
едва увидишь ты
зеркальную реальность –
поблекший отсвет окружающего мира.
Площадь Согласия
Твоей улыбки золотое совершенство
художнику подобно,
который камни мыслью освещает,
иль скульптору,
объёмы создающему и тени
и позолотой покрывающему серость.
Маэстро,
чей приход внезапный преображает мир
больших пространств и толпы будоражит,
и заставляет кущи в аллеях ярко рдеть,
ты научи меня, поэта, улыбаться,
когда на небесах мрачнеют облака.