Журнальный мир

лисье

я забываю разное.

желтый лист

кружит по луже, ветром гоним осенним.

дым сигаретный тянется к небу.

лис-

манипулятор принцу твердит — «спасенье

наше друг в друге».

сам себя обмани

утлой весною на сентябревой вкладке.

бренным составом катятся наши дни

к станции «было».

время стоянки кратко.

вот я рукой машу тебе — се перрон

или балкон, прокурены и невзрачны?

лгут принцы лисам и лисам соврать — закон.

поезд отходит,

взлетает.

и небо плачет.

а мы живем

а мы живем, близки и далеки,

две неземли эпических галактик.

смотри на птичий взмах моей руки,

скупой адепт нелетных хиропрактик.

колеса — разучившимся ходить,

запили — и вперед заре навстречу,

и катишься, как яблоко-магритт,

чтоб оборваться в «незачем и нечем».

вот мой мирок праматерных обид,

лилитных слов, евических печалей

спешит к тебе по эллипсу орбит,

незрело зелен, мелок и отчаян.

того гляди, он вылетит за край

дворовых ойкумен, да и утонет

в железной бочке…

ты его поймай

в родные и любимые ладони…

сентябрь уходит

сентябрь уходит. вянут георгины,

махрово-желтый запах истончен.

в авоське перелетной паутины

жужжит билайном пара диких пчел.

жу-жу, арахна-осень, хелицеры

твои так цепки — голод по теплу.

но всяк насельник выстывшего сквера

о лете ворожит в своем углу,

его поет, то громко, то чуть слышно,

и рвется из тенет за облака,

где золотится солнечная крышка

прожженного господнего горшка.

лейтмотив

в открытом «вчера» —

медный шелест летящих вдаль

рябиновых листьев и бархатцев горький цвет,

запев электрички, кошачий гоп-стоп скандал

и бабьего лета беспечный онлайн-привет.

срываются числа по вектору к тридцати —

уход по-английски привычен и не болит.

дожди навевают заезженный лейтмотив

собачьего вальса, где каждый диез скулит.

октябрь матереет.

и, цельсий сведя к нолю,

ссыпается снежить сквозь рваные облака.

«скучаю, люблю» сокращается до «ску-лю».

и осень выходит на крайней.

пока-пока…

и дни за днями колкая вода

И дни за днями колкая вода

вступает в силу. Холодеет время

до желтых листьев. Скоро невода

паучьи полетят ловить осенних

в тугой комок клинической тоски

по яблокам несбыточных эдемов,

и торкнется межреберно «беги!»,

усталый кролик интернетных мемов,

беги туда, где каждому дано

смотреть и видеть жемчуг в мутном иле,

смешное и наивное кино,

где нас вели за ручку и любили,

а яблоки лежали на траве

планетами, упавшими с орбиты,

гудели пчелы массовый привет

дворовым клумбам, день дрожал на нити

воздушным шаром — дунь и улетит

в неведомое за седьмое небо,

и дождевой рассыплется петит

на пыль дороги, не читаем, нем, но

по-детски чист, облаян рыжим псом —

охранником за теплую горбушку,

и каждый вздох молочно-невесом,

и ангел шепчет светлое на ушко

об оперенном слове. До поры

осенних лет — пуды съедобной соли.

…И катятся по блюдечку миры,

и спит в походной шляпе белый кролик…