Журнальный мир

Траурный настрой того пасмурного дня совсем  не обещал тёплого вечера. Да и как он мог что-то обещать, если так чётко открылась суровая истина слова "никогда"? Для ощущения полной безысходности не хватало только чёрных воронов. Хотя, возможно, они и были. Но я не заметила их из-за чувства вины оттого, что не успела вовремя сказать последнее "прости" маме своей подруги, человеку, сумевшему мою колючую душу расположить к себе, оттого, что не могла хотя бы частично взять на себя тяжесть двойной утраты, постигшей Лесю меньше, чем за месяц: её отец не выдержал потери жены.  Всё, абсолютно всё, обещало тоскливый одинокий вечер. Но Бог, наверное, решил по-другому. Неотложные дела не позволили мне вернуться домой в свой посёлок и поставили передо мной проблему с ночлегом, разрешившуюся неожиданно просто: давняя знакомая пригласила меня к себе. Я согласилась, поскольку понимала, что Лесе, долгое время не видевшей свою сестру, необходимо побыть с ней наедине.

Переступив порог квартиры Надежды, я почувствовала  себя спокойнее: мягкие тона обоев, картины на стенах, книжный шкаф в углу действовали умиротворяюще. Да и сама хозяйка, мягкая, тактичная, обладающая особым даром располагать к себе людей, вела себя ненавязчиво, позволив мне углубиться в чтение. А после кормила ужином, рассказывала о литературных новостях, рисовала мой портрет, время от времени делая комплименты чертам моего лица. Ничего необычного, на первый взгляд, не происходило. Но я чувствовала, как  где-то в глубине души зазвучала нежная мелодия колокольчиков, звучащая во мне всегда, когда зарождается дружба, и мне стало так хорошо, будто общаюсь я с мамой, ласковыми словами врачующей мою уставшую душу. 

Прощалась  я утром с Надей счастливой, словно и не было накануне горького постижения слова "никогда".