Журнальный мир

Лучшая путевая проза – это стихи.

Александр Генис

Путешествие для меня – это попытка получить впечатление, не замутнённое чужим опытом и ранее полученными знаниями. Импрессионизм в действии… Так было и когда я рискнула посетить «Злату Прагу, красавицу Прагу, золотую подругу Москвы», как пел Марк Бернес на маминых виниловых пластинках.

Началось всё как обычно, с моей базовой тревоги. Так как я отправлялась в поездку одна, из чужого города, меня волновали совершенно конкретные детали: где ночевать в Новосибирске, на чём добираться рано утром в аэропорт, кто встретит меня ночью на обратном пути. Новосибирские товарищи отписывались по электронке общими фразами: мол, приедешь и посмотрим, как-нибудь сориентируемся, не волнуйся, всё будет хорошо…

Инструктаж в томском турбюро тоже не сильно просветил меня. Пожилая турагентша Галина Степановна молчала как партизан. Я выяснила только, что шенгенская виза у меня есть, а загранпаспорт, билеты и прочее получу либо в турфирме в Новосибирске, либо в аэропорту перед вылетом в Прагу. Там же, в аэропорту, утром 13-го августа (в пятницу!) я встречусь с Татьяной из Томска, которая отправляется в тот же пражский отель, что и я.

Моя гражданская свекровь, эксплуатируя меня на огороде, грустила о скорой разлуке, но не забыла между делом проронить: «Вот думаю, не заказать ли тебе посмотреть в Вене диск с записями раннего Гайдна… А то у нас выпускают только его избранное».

Моя дорожная сумочка была неоднократно разобрана-собрана в соответствии с неутешительным прогнозом погоды. Телевидение показывало Европу, затопленную бурными водами рек, вышедшими из берегов после обильных дождей. В конце концов я взяла билет на автобус до Новосибирска и отправилась в путь, в последний момент выложив из багажа лёгкие кофточки и добавив свежесорванных огурцов.

Новосибирск – столица Сибири, родина мармозеток

В Новосибирске меня встретил литсобрат (назовём его Лёня), от которого я не очень этого ожидала, хотя он и обещал. Лёня радостно подхватил мои вещи, и мы неспешно отправились по Красному проспекту в направлении квартиры моей подруги, делясь литературно-театральными новостями и планами.

Попутно посетили турфирму, где я получила свои документы на экскурсионный тур «Чехия экспресс +Вена», а также узнала, что мой «Eurohotel» 3* находится не в центре города, как обещала ГС, а в пяти остановках от центра на метро. Меня огорчило предстоящее общение с метро, вспомнились лондонские муки с покупкой билетов через не говорящие по-русски автоматы. Плюс-минус лишние расходы.

За ужином у подруги вспоминали сокурсников по Томскому университету – программистов, разъехавшихся по планете, обсуждали дачи-огороды-виды на урожай, а также автопутешествия подруги с мужем по Европе.

Наутро подруга отвезла нас с Лёней в зоопарк, где мы оказались одними из первых посетителей. Многие животные ещё спали. В зоопарке мы провели несколько часов, методично обходя по кругу вольеры и загоны. Лёня набирался впечатлений для актёрских этюдов, так как недавно поступил на режиссёрское отделение театрального института. Посему было много внимания уделено разным мартышкам, мармозеткам семейства игрунковых и прочим. А я навестила своих любимых кошачьих, кенгуру и всех-всех-всех. Больше всего нас порадовали белые медведи, которые веселили публику на полную катушку. Они бросали в зрителей пластмассовые канистры; хитро улыбаясь, позировали на искусственных айсбергах, картинно плюхались всей тушей в воду, стараясь поднять как можно больше брызг; демонстрировали в бассейне разные стили плавания и изображали игру на скрипке, выпрашивая мороженое. Я решила, что медведи отработали те немаленькие деньги, что мы заплатили за посещение зоопарка.

Насладившись общением с животным миром, отправились на дачу Лёниных родителей навстречу миру растительному в виде малины-огурцов-помидоров. Договорились, что Лёня с отцом встретят меня через неделю по прилёту из Праги. Это их не очень затруднит, так дача находится недалеко от аэропорта.

Прага – Новосибирск

В день моего отлёта в Прагу подруга после долгих раздумий решила сама отвезти меня в аэропорт. Для этого мы встали в шесть утра. И всё хорошо. Вскоре подъехала «Газель» из Томска, и я познакомилась с Татьяной Д-й, моей ровесницей, и её сыном-подростком Димой, которые весьма скрасили мою поездку. Благополучно пройдя всяческие контроли, мы отправились кампанией «S7» на самолётике салатного цвета по маршруту «Прага – Новосибирск». Сидели мы в хвосте самолёта. За нашими спинами рыдали несколько младенцев и молчал пёсик в клетке. Летело много молодёжи, видимо, на учёбу – они решали задачки в тетрадках, смотрели кино на ноутбуках и радовались жизни. За шесть часов полёта нас дважды вкусно покормили, плюс напоили соками-водами. Всё это настраивало на беззаботный отдых. Однако…

Прага. День первый

В пражском аэропорту Рузине нашу группу встретила гид Ирина и повезла на автобусе по городу, расселяя по гостиницам и предлагая дополнительные экскурсии. Моя путёвка включала две пражские экскурсии и посещение Вены, поэтому я докупила экскурсию в Дрезден и Чешский Крумлов, внесённый в список ЮНЕСКО.

Любуясь сказочными улочками города, читая чешские вывески (например, продукты по-чешски потравны, внимание – позор, стол – стул, туалет – заход), мы веселились, как дети. Но наша с Татьяной радость таяла по мере того, как пустел автобус. Оказалось, что мы единственные из группы, кто поселён на окраине Праги, в восьми (а даже не пяти!) остановках на метро от центра и места встречи групп с экскурсоводами. А до метро ещё десять минут быстрой ходьбы по пустырям. Татьяна, юрист и постоянная клиентка турбюро, где мы покупали путёвку, быстро заточила зуб на нашу операторшу Галину Степановну.

Гид Ирина до нашей гостиницы не доехала. Шофёр автобуса на наш вежливый вопрос, не знает ли он, в какой стороне метро, сообщил, что он на метро не ездит. Сотрудница ресепшн встретила нас без энтузиазма, не желая говорить ни по-русски, ни по-английски (с Димой). Потом молча нарисовала схему дороги к метро и ближайшему банку возле него – ведь нам надо было обменять немного евро на чешские кроны, чтобы добраться до центра, где обменять остальное по выгодному курсу. Гид выдала нам памятки, где были перечислены «правильные» (почему-то арабские!) обменники (в других непонятные комиссионные), а также проверенные кафе-рестораны.

Мне особенно важно было опробовать дорогу в центр, так как наутро я отправлялась в Дрезден. Одна. А я, такая тёмная, даже электронный ключ от гостиничного номера видела впервые и, конечно, сама бы не догадалась, что свет в номере включается также от него. Начавшийся дождь усугубил наше мрачное настроение. В банке мы тоже не сразу сообразили, какую кнопку нажать на стойке, чтобы получить номер очереди в окошко для обмена денег. В табачном киоске, где мы покупали билеты на метро, оказался русскоязычный продавец, который объяснил нам, как этот билет компостировать. В Праге билеты единые для метро, автобуса, трамвая. При компостировании ставится время, билеты действуют в течение полутора часов.

Обменяв в центре деньги, из соображений быстроты поужинали в «Макдональдсе». Таким образом, мы успели съездить на одном билете туда и обратно. Закупили в «своём» супермаркете возле метро Chodov «квашено млеко» (кефир) и горячие булочки. Этот день пятница, тринадцатое, оказался очень длинным, так как мы летели вслед за солнцем – разница с Сибирью минус пять часов.

Прага. День второй. А также Дрезден

На завтраке в восьмом часу утра я познакомилась с молодой парой из Ростова, которые по дороге к метро на пустыре встретили живого зайца!!! Шведский стол ломился от мюслей, джемов и булок, но я в соответствии со своей диетой позавтракала бутербродами из отрубного хлеба с разными сырами-колбасами и чаем с молоком. И кстати, за всю поездку мой нездоровый организм ни разу такому меню не возмутился.

Пустынное уютное метро, билет – «изденка», «приступ-анаступ» – объявления остановок. Встреча с группой и экскурсоводом под дождем у памятника Святому Вацлаву (а также нескольким второстепенным святым), пробежка до автовокзала, погрузка в автобусы. По пути тётки из нашей группы пытали экскурсоводшу насчет жизни чешских пенсионеров. Выход на пенсию у чешек зависит от количества детей – чем их больше, тем раньше.

На вытянутой Вацлавской площади (это бывший Конный рынок и скорее длинный бульвар, чем площадь) отгорожена кустами и усыпана свежими цветами могила студентов, покончивших с собой в знак протеста против вторжения советских войск в Прагу в 1968 году. Неподалёку, на месте их самосож­жения, у входа в Национальный музей, памятный знак – лежащий на земле полусгоревший деревянный крест. Вацлавская площадь – центр Праги. Здесь постоянно устраивают демонстрации, митинги протестов и парады.

Разноликая Прага – мистическая, кукольно-марионеточная, мученическая – густо нафарширована историческими местами, связанными с самыми разными периодами её существования. Как и вся Чехия: в проезжаемых городках обязательные чумные столбы соседствовали с памятниками советским воинам-освободителям.

Пока ехали по территории Чехии-Богемии-Моравии, слушали рассказ об истории создания чешского государства. Разные версии названия. «Чеш» – чаша. Чехия напоминает чашу, окаймлённую горами… Актуальное отступление о наводнениях. Существует версия, что наводнениями река самоочищается. К тому же, если бы не наводнение, испортившее вконец старые заводские здания, некоторые рабочие районы Праги не были бы перестроены. Влтава впадает в Эльбу, которая на территории Чехии называется Лабе…

Границу с Германией мы пересекли по автобану почти незаметно для себя. Дорога до Дрездена обычно проходит вдоль живописных берегов Эльбы, но в связи с наводнением и дождями маршрут изменился. По этой же причине отменили прогулку на кораблике по Влтаве и заменили замок в пригороде Дрездена, запланированный для посещения. На сей раз это была Пильницкая резиденция курфюрста Саксонии Августа Сильного. Район Пильниц не пострадал при бомбардировке Дрездена в феврале 1945 года и радовал наш взгляд своими виллами. Пильницкий замок был построен по проекту архитектора Перельмана в восточном стиле. Пильницкий парк и лес долго находились в списке ЮНЕСКО как природный памятник и были исключены в прошлом году из-за постройки нового моста через Эльбу. В списке ЮНЕСКО новоделу не место.

В парке находится самая древняя камелия, одна выжившая из четырёх привезённых двести лет назад из Китая, до сих пор цветущая. Сизо-голубые крыши дворца напомнили мне Францию. Погуляли вокруг приземистого замка, сфотографировались на фоне клумб и сфинксов на берегу серой, вспухшей от дождей Эльбы, порылись в магазинчике керамики. Я не смогла пройти мимо магазина сувениров с изображением животных – цены на симпатичных кошек-собак, однако, «кусались». Петербург – город-побратим Дрездена, поэтому здесь есть Санкт-Петербургская улица, а также памятник Достоевскому…

Из автобуса нас высадили где-то в центре города, провели по парку вдоль озера, в котором плескались уточки, а на берегу отдыхала молодёжь, передали в руки другому экскурсоводу, строго-настрого наказав вовремя быть там, где нас высадили. «Автобус ушёл на стоянку и вернётся точно по времени. Ждать никого не будем!»

Недолгая экскурсия по компактному историческому центру Дрездена: памятник Карлу, восстановленная после бомбёжки «Фраукирхен» (песочного цвета с вкраплениями старых тёмных кирпичей), соборы, дворцы, Цвингер, набережная, лестница со скульптурами, посвящёнными временам года, ассоциирующимися с периодами человеческой жизни; фарфоровое панно с изображением немецких королей… Русско-немецкая девушка рекламировала нам кружева ручной работы. Позднее она проехала мимо на велосипеде, свесив кринолин белого платья, как крылья, по сторонам чёрного велосипеда. К сожалению, мой фотоаппарат не успел запечатлеть это прекрасное мгновенье. Зато на фасаде старинного здания долго маячила визжащая фигура с розовой головой свиньи, олицетворявшая неизвестно что.

В свободное время я пообедала с группой товарок в рекомендованном ресторане самообслуживания в супермаркете «Карлштадт». На этом «шведском столе» была горячая еда, что в такую погоду было особенно приятно. Гуляя в одиночестве, на одном из зданий с удивлением встретила панно в стиле «Рабочий и колхозница». Очень много музыкантов играли на улицах, в том числе под окнами книжных магазинов. Конечно же, посетила Дрезденскую картинную галерею. Оказалось, что дома у меня был очень хороший альбом – картины точно такие же, знакомые с детства: «Сикстинская мадонна» Рафаэля, «Венера» Джорджоне и прочие Рубенсы-Рембрандты. Кроме старых мастеров билет в галерею включал осмотр коллекции оружия и рыцарских доспехов. Заглянула в католический храм, в котором находится копия рублёвской «Троицы», подаренная нашим патриархом. Фотоплёнка быстро закончилась, хотя я фотографировала далеко не всё, что хотелось, поскольку и стены храмов, и скульптуры на них были покрыты слоем копоти – чёрное на чёрном плюс пасмурная погода. Местный камень песчаник впитывает все выхлопы и с большим трудом отмывается.

Решив заранее найти место посадки-высадки, я тщетно пыталась его вспомнить. Пробежав по окрестностям туда-сюда, попала в какие-то индустриальные районы, и, уже впав в отчаяние, вернулась к озеру, где меня опознала молодая пара: «Вы ведь из нашей группы?». Втроём потеряться было не страшно. Но только когда подъехал наш автобус, я поверила, что всё в порядке. Несмотря на грозные обещания никого не ждать, двадцать минут ждали парней и тёток, ходивших за пивом. Нетрезвые юноши интересовались местом дислокации русских войск: «У нас там сосед родился!». На обратном пути рискнули и ради красивых видов поехали вдоль разлившейся Эльбы.

В Прагу прибыли в восемь с чем-то вечера. Экскурсовод предложила поблагодарить шофёра, оставив на сиденье по десять крон. Пока ехала в метро, стемнело. Я зверски устала и проголодалась. Поэтому купила в супермаркете томатного сока и нарезку из вепрева колена (ради него, можно сказать, и отправилась в Прагу ☺). Татьяна угостила меня дыней, рассказали, что гуляли пять часов, исследуя сувенирные лавки и красивые районы. Посмотрели вместе русские новости по ТВ. Решили завтра выйти вместе пораньше, погулять и пообедать до плановой экскурсии по старому городу.

Прага. День третий. Старый город

Проснулась в шесть утра местного времени и уже не смогла заснуть. Эти групповые турпоездки с ранними подъёмами – ещё то испытание для сов, к которым я всегда себя относила. Но зато как хороши на рассвете сонные европейские пейзажи!

На завтрак выпила три стакана чаю с молоком и умяла два рогалика с сыром, маслом и разными ветчинами. Заметив, что какой-то мужик взял бутерброды с собой, решила завтра тоже рискнуть. На инструктаже нас пугали, что кое-где за вынос еды из столовой зоны наказывают.

В Праге с утра сияло солнце, а после обеда даже припекало, но я солнцу не поверила и весь день таскала с собой ветровку и зонтик. Доехав с пересадкой до Карловой площади («Карловой намести») мы пошли не торопясь путём коронованных особ вниз из Старого города в сторону Влтавы и Пражского града. Не миновали и «Танцующий дом», построенный для президента Чехии Вацлава Гавела по проекту его друга-архитектора. Некоторые местные жители называют это здание прыщом на лице Старой Праги. Своеобразно закрученный многостекольный фасад дома на бетонных колоннах выбивается из строки старинной улицы – неоготической, необарочной. Вернее, это танцующая пара: ОНА – текучая, изогнутая, в длинном «платье», а ОН – прямой, с лохматой псевдо-головой.

В стороне самая старая базилика – верх аскетизма. А наискосок через дорогу православный храм Кирилла и Мефодия. В храме шла по-русски душная служба, но по-западному стояли скамеечки. На уличной стене храма сохранились следы обстрелов и висела памятная доска о погибших в этих стенах священнике и народных мстителях-парашютистах, готовивших покушение на Гитлера. На доске лежали свежие цветы. Памятные доски с именами погибших за свободу Чехии или просто знаки в виде руки, сложенной в молитве по католическому обряду, в Праге встречались довольно часто.

Гуляли мы дружно, находя взаимные интересы, отдыхая на лавочках в скверах и фотографируясь, где хотелось. Подросток Дима фотоохотился за кабриолетами и дорогими машинами. Обедать решили в ресторане «Бредовский двор», упомянутом в списке гида с комментарием: «Мои туристы его хвалили». Помещение любопытное, оформлено под спорт-бар. На колоритных низких кирпичных сводах висели футболки и флаги местных команд. А вот еда нас не впечатлила, и чаевых поэтому мы не оставили. Меню на русском не было, но официант нам всё объяснил. Я мечтала о горячем супе и заявленный в меню куриный бульон с фрикадельками мне понравился. А вот свинина с тушёной капустой и кнедликами – отнюдь. И кнедлики (некие изделия из теста), и капуста двух сортов были безвкусные, а свинина жёсткая, хотя мне казалось, что её трудно испортить. Решили на вепрево колено к ним не ходить. После обеда запаслись холодной водой в лавочке какого-то индуса. Вечером, попробовав воду из-под крана и дожив до утра, я решила брать воду с собой из отеля.

Потолкавшись на рынке у подножия Вацлавской площади и узнав о скидках в магазине немецкой одежды «С&А» (в просторечии «Советская Армия»), я составила список предполагаемых сувениров и покупок, а пользуясь пражскими заметками своего знакомого Лёвы, запланировала места, которые хотела бы посетить в свободное время. Но до Еврейского квартала и родины голема в итоге, каюсь, так и не дошла. Зоопарк и поющие фонтаны тоже перенесла на лучшие времена. Одного зоопарка в отпуск, думаю, вполне достаточно. Фонтаны красивее всего поют в темноте, но мы от них жили слишком далеко.

Вчерашняя экскурсовод в отпуск не ушла, и очень познавательно провела нас по всяким закоулкам и тенькам – толпу в шестьдесят человек поделили между нею и хрипатой старушкой.

Чудеса современного искусства поджидали нас на каждом шагу. Например, в ремонтируемом магазине прямо с лесов свисала авангардистская скульптура Дэвида Чёрного «Вацлав на коне». Вернее, конь свисал. А Вацлав сидел у него на брюхе. Этот Чёрный облепил пражскую (Жижковскую) телебашню чёрными инопланетными человечками. Сама башня тоже особенная – кто-то сравнивает её с взлетающей ракетой и называет Байконуром, кто-то видит в ней автомат Калашникова. Чёрный также является автором человека, висящего на одной руке, которого некоторые называют Лениным. В общем, Дэвид Чёрный – парень эпатажный!

И вообще Прага полна забавной городской скульптуры. Например, в комплексе зданий Клементиум на стене иезуитского монастыря сидела почти реальная девочка с книгой, оставшаяся после одной из выставок. Работа называется Vlastovka – ласточка. В Клементиуме же мы увидели памятник средневековому студенту – вылитый Д’Артаньян.

Неподалёку от Староместных, всемирно известных астрономических часов на городской ратуше, за ремесленными рядами зелёным пламенем взвился памятник Яну Гусу. Рядом Тынская церковь с мужской и женской башней, в этой церкви похоронен астроном Тихо Браге. Высоко над толпой туристов изгибалось любопытное сооружение: слово Revoluzij (Революция), спаянное­собранное из сотен ключей, издали похожее на восклицательный знак. Оно символизировало освобождение от оков. Пробираясь сквозь толпу туристов, то и дело можно было наткнуться на монаха без лица или ещё какое привидение.

В саду монастыря святого Франциска на задворках Вацлавской площади возле детской площадки скромно пъсал страшненький бронзовый мальчик и между плодоносящих яблонь метались какие-то авангардные бронзовые тени. У музея Кафки фонтанировали два зеленых писающих мужика с вращающимися чреслами. В Праге, кстати, есть музей привидений, театр теней и ещё миллион других музеев и театров. В Национальном музее проходят концерты, в программе которых не только Дворжак и Моцарт, которые здесь жили и творили, но и Бах, Вивальди, Бетховен, Чайковский.

Я рисовала карандашами «Кохинор», носила бусы из чешского стекла. И дизайнерские находки радовали меня в Праге на каждом шагу: у нашего отеля, двойного параллелепипеда, расписанного цветами (золото на голубом и зелёном) истекал водой конусовидный фонтан-игла. Над головами едущих по эскалатору в торговом центре свисала стеклянная люстра: перевёрнутое дерево с довольно натуралистичными ветвями и корнями и сосульками-«листьями». В подземном переходе светилась театральная афиша с изображением безумного голого мужика и надписью «Фёдор Михайлович Достоевский». На аналогичных афишах-экранах вдоль стен эскалатора метро шли короткие сюжеты-новости, например, о юбилейных концертах Карела Гота.

У ратуши к моменту бития часов и выскакивания кукольных фигурок 12 апостолов было не протолкнуться от туристов. С недавних пор на ратуше появился живой трубач, который возвещал о времени суток, дудя на четыре стороны света.

По живописным закоулкам мы дошли до Карлова моста и загадали желания у Яна Непомуцкого, который принял мученическую смерть, отказавшись раскрыть тайну исповеди жены королю Вацлаву. Статуя Яна Непомуцкого – старейшая из тридцати стоящих на мосту, самая новая – Кирилла и Мефодия. Но все они одинаково мрачные, толпящиеся по обеим сторонам моста. Рядом с мостом уголок Пражской Венеции на берегу непредсказуемой речки Чертовки. Там же, на задах собора святого Вита, я запечатлела странную конструкцию: жёлтый шар с рисками на металлическом ребре, переброшенном мостиком к глухой стене здания.

На Брунсвика, любимого Цветаевой пражского рыцаря, фотоплёнки у меня не хватило. Специально по цветаевским местам я гулять не планировала, хотя помнила о Вшенорах и Мокропсах, где жила Марина Ивановна. «Золотая улочка» (район лавочек ремесленников) оказалась на реставрации. Но и так хотелось фотографировать каждый домик, каждую улочку, в том числе самую узкую, с односторонним движением и светофором на входе. И каменного льва – символ Праги. Живописно стояли друг напротив друга два монастыря – мужской и женский – как в бардовской песне из моей юности. Ухоженная могила солдата Белякова, погибшего за освобождение Праги, соседствовала с потупившим взор памятником президенту Чешской республики Эдварду Бенешу, который сдал её фашистам. Поставлен по просьбе вдовы…

В супермаркете Chodov затарились продуктами для ужина. Я взяла себе кефира, мяса, булок и дешёвых груш. Гроза всё-таки собралась и грянула в десятом часу вечера страшным градом. Я опробовала взятый с собой кипятильник и наслаждалась напитком из цикория.

Прага. День четвёртый.

Пражский град (самый большой старинный замок в мире)

После вчерашнего града на автостоянке возле отеля и сбоку, у садового центра, толпились помятые машины с выбитыми стёклами, дорожки были завалены ветками, а земля на газонах круто замешана с цветами.

Сегодня нами руководила хрипатая старушка, которая долго сажала нас в автобусы. На них мы доехали до Пражского града, чтобы идти пешком вниз по холму. Погода была свежее, чем накануне, и солнышко выглядывало редко. Экскурсовод, профессор и профессорская дочь, призывала нас держаться с достоинством и не стыдиться своего российского гражданства.

Всех впечатлил огромный разностильный собор святого Вита, всеми своими остроконечными башнями устремлённый в небо. 21 капелла, витражи внутри (в том числе Альфонса Мухи), возле собора мощная скульптура Георгия Победоносца, убивающего змея. Напротив невысокое красно-жёлтое здание мэрии Праги. Скромник-мэр иногда выходит в обеденный перерыв поговорить с народом. Церковь святого Николая. Дворец Штернберк – ныне официальная резиденция правительства Чехии. Легенды и истории из жизни дворцов и их обитателей. Виноградники во дворе действующего монастыря. С вершины холма открылся чудный вид не только на город, но и на соседний утопающий в зелени холм Петржин с мини-копией Эйфелевой башни.

Карлов мост посетили снова, и я сфотографировала пражского рыцаря и некоторые скульптуры на мосту. Вдалеке на берегу Влтавы, в парке Летна, раскачивался красный метроном на месте снесённого гигантского памятника Сталину.

Когда Д-ны рванули в час дня на пивоваренный завод в Пльзень, я пошла с толстушкой Катей, историком из Южно-Сахалинска, и её соседкой по отелю Наташей обедать в ресторан «У Пинкачу». Катя до Праги успела отдохнуть у подруги в Питере и смотаться на Соловки. В планах у неё кроме обеда были сувениры на рынке, обмен денег, магазин «С&А» и район Праги Вышеград. Этот маршрут устраивал и меня.

В ресторане я поела вполне съедобного грибного супа и выпила чаю. Катя взяла оленину. Девицы курили и пили пиво. В «С&А» я обнаружила блузки, аналогичные тем, что выписывала весной через «Quelle», но в два раза дешевле. А Катя решила полностью обновить свой гардероб и засела в примерочной. На её размер в Южно-Сахалинске одеться трудно.

Оценив рыночные сувениры, я направилась в сторону Пороховой башни и только достала карту, чтобы сориентироваться, как ко мне подрулил старичок в очках со значком-трилистником на пиджаке и доброжелательно поинтересовался, что я здесь ищу. Мне показалось, что он говорит по-немецки, но мягче. Я, немного опешив, назвала Народный дом в стиле арт-нуво. Старичок стал мне живо объяснять, маша руками: там Вацлав, там Старо место, а там Пороховая башня, площадь Республики и этот Народный дом, который, «как ГУМ в Москве, всем известен». Очень милый старичок! Я его поблагодарила, но так и не поняла, какой он был национальности и на каком языке говорил. Главное, что мы друг друга поняли.

До того со мной по-русски заговорил смуглый парень-продавец в сувенирной лавке: «Как дела? Откуда приехали?». Я спросила у него про футболки с мультяшным кротом. «Нету крота, съели!» – мрачно пошутил он. Позднее я нашла специальный магазин деревянных игрушек и всяческих вещей из натуральных материалов «Мануфактура». Где-то в Старом городе, между «Макдональдсом» и казино находится Музей Коммунизма. Как сообщил путеводитель, в музее три постоянные экспозиции – Мечта, Реальность и Кошмар. В Праге всюду эклектика: в доме, расписанном сюжетами на античные темы, находится самый большой музыкальный магазин, где можно купить любые инструменты – от волынок до свистков.

В родном супермаркете «Остапа понесло». Мне захотелось жареной рыбы, и я неожиданно для себя купила кусок норвежского лосося за сто крон, планируя взять кефир за десять. В свободном доступе рыбы не было, пришлось общаться через прилавок, дискутируя с продавщицей: «Эта рыба солёная?» «Не разумею. Она – готовая. Соль? Нет. Готовая». Лосось оказался слабокопчёным и очень вкусным, но моя поджелудочная, наверное, была в шоке – диета, диета и вот на тебе!

По дороге от метро к отелю на пустыре я набрала жёлтых опавших слив, вполне съедобных. Телевизор после града не работал. Лосось подорвал мой бюджет, так что колено в Чешском Крумлове отменялось. Часов в девять вечера ко мне заглянула Татьяна. Они только что приехали из Пльзеня, усталые, но довольные: весёлая компания, вкусное пиво, интересная экскурсия с фильмами и мультфильмами. Про ТВ Димка узнал – ремонтник будет завтра. Татьяна взяла почитать мой путеводитель и отрегулировала кондиционер, чтобы не мёрзнуть. Решили завтра встретиться за завтраком, чтобы в семь-пятнадцать выйти к метро.

Прага. День пятый.

Чешский Крумлов и замок ГлубОка

Просыпалась несколько раз, вставать не хотелось. На улице стоял дуб-колотун без дождя. По дороге на вокзал старушка-профессор вещала нам, как прекрасно жили чехи при социализме – молодая семья бесплатно получала огромную трёхкомнатную квартиру. Стекольные заводы были обеспечены заказами, поставляя посуду в гостиницы Советского Союза. А теперь вступили в самое большое г… в виде НАТО и Евросоюза и не очень рады такой жизни. Пенсионный возраст и у них планируется поднять. В университетах обучение на чешском языке бесплатно для всех – и своих, и иностранцев, а на английском платно.

Ехали в Чешский Крумлов по чудесным лескам-перелескам и даже видели косулю, совсем рядом с трассой. И городок Крумлов («круглый луг»), внесённый в список ЮНЕСКО, и замок ГлубОка, который скорее высОка (так как к нему пришлось подниматься по булыжной мостовой круто в горку), нам очень понравились.

Гид раздавала советы про дешёвые сувениры (вафли, сыры, шоколадки, крема) и скидочные сертификаты на богемский хрусталь. Я купила разрекламированную увесистую шоколадку под названием «Студенческа печет», которой впоследствии угощала своих студийцев в Томском педагогическом университете.

По ходу узнали, где расположена фабрика карандашей «Кохинор» (Чешские Будьёвицы) и лакокрасочное производство мирового масштаба. Верилось в это с трудом, так как никаких ядовитых дымов и запахов не наблюдалось. Зато верилось в немереное количество дичи и рыбы, продаваемой на экспорт. Охрана флоры и фауны на высоте, «зелёные» штрафуют за больно убитого карпа, тем более за сбитого на дороге оленя. Посему зайцы обнаглели. Олимпийские объекты переносят из-за сусликовых нор и уникальных жаб. Практикуется фазанья и кабанья охота. Браконьеров нет, всё по закону – и охота, и рыбалка. Близ Крумлова полно белых грибов – экскурсовод призывала нас выйти и пособирать. Нынче летом здесь, как и в Сибири, жара чередовалась с холодными дождями, поэтому грибы только-только пошли – мы видели народ с корзинками.

В Крумлове крапал дождь, дул холодный ветер, но все бодро карабкались по булыжным мостовым всё выше и выше от одной крепости к другой. Виды открывались один другого краше. На горизонте за чешскими черепичными крышами зелёными массивами маячила Австрия. Краснокрышный городок Крумлов уютно помещается в пойме речки. Весь такой сказочный, но настоящий – с ратушей и собором. Соседи-австрийцы любят приезжать сюда сплавляться по реке и просто погулять. На наших глазах на дне долины (круга) несколько человек в спасательных жилетах и шлемах тащили лодку через искусственный перекат в двух метрах от стен городка. Выглядел этот «сплав» для сибиряков совершенно несерьёзно.

В ожидании времени входа в замок экскурсовод просвещала нас, как пить абсент, и рассказывала исторические байки. Например, почему кровати во дворцах такие маленькие? Спали сидя, боясь, что через открытый рот вылетит душа… В глубоком крепостном рву рядом с замком разгуливали довольно упитанные бурые медведи. В обязательных торговых рядах можно было познакомиться с народными промыслами: изделиями изо льна, кожи, дерева, шерсти. Посреди розария у замка обнимались два торса с отбитыми головами. Их половую принадлежность и возраст мне установить не удалось.

В живописной корчме «У Сатлавски» (низкие каменные своды, медвежьи шкуры на стенах) произошла перепалка между экскурсоводами, так как в корчму одновременно завалились на обед две большие группы, и с местами возникла напряжёнка. Но благодаря выпитому пиву в процессе обеда туристы помирились и даже подружились.

Я, заняв денег у Татьяны, заказала себе мясное ассорти с овощами. Порция огромная. Съела картошку, овощи и свинину, а кнедлики, говядину и курицу взяла с собой на ужин. Попробовала у Татьяны чесночный суп «в хлебе» (круглой буханке). Официанты метались как безумные, но заказанного мяса, готовившегося на гриле в соседнем зале, ждали час. Тётка за соседним столом своё «вепрево колено» ждала ещё дольше, а потом переживала, что мы уедем без неё. Колено оказалось действительно огромным (кило-полтора). Одному и не съесть, тем более в спешке. Экскурсовод поначалу грозилась никого не ждать, но к намеченному моменту посадки в автобус не поел НИКТО, поэтому выехали позже.

На пути к автобусу я наткнулась на голопопую выставку известного мне по журналу «Чешское фото» двадцатилетней давности Яна Саудека, снимающего полуобнажённых девушек, в отличие от почти однофамильца Йозефа Судека, скромно фотографировавшего десятилетиями палисадник своего друга-архитектора. Оба фотографа известны на Западе. Судек, потерявший в Первую мировую войну правую руку, считается классиком портретной, натюрмортной и пейзажной фотографии, мастер лабиринтов и туманов. Саудек стилизует свои «ню» под старину и тоже весьма замечателен.

Белоснежный ажурный замок Глубока оказался очень красивым не только снаружи, но и внутри – отделка стен росписями и резным деревом разных сортов и оттенков, гобелены, витражи, старинная мебель и посуда, коллекция оружия. Историю нескольких поколений хозяев замка Розенбергов и Штейн­бергов, среди которых была, например, 80-летняя старушка, вышедшая замуж за юношу, мы слушали по магнитофону, который вещал на русском языке девичьим голосом, а носил его на поясе и переключал курчавый юноша. Он также закрывал и открывал двери в залах, в которых могла находиться только одна группа – человек 40–50.

По территории замков разгуливало много народу с маленькими собачками. Чехи предпочитают держать собак, но почему-то очень любят изображать кошек. И называть ими свои харчевни и корчмы. Например, «У двух кошек».

На обратном пути нас накрыла радуга. Экскурсовод советовала едущим в Вену взять с собой сухой паёк, так как еда в Австрии дорогая. Я поинтересовалась, как, возвращаясь из Вены, выйти из автобуса поближе к своему отелю, мимо которого мы проезжаем по автобану. Увы, остановиться можно только у метро.

Успели до восьми вечера в «свой» арабский обменник у бывшего гестапо (там был курс 24 кроны за 1 евро). В метро ко мне по-чешски обратилась старушка с авоськами. Удивилась, что я не понимаю её: «Не разумеете? Вы русская?». Рядом сидевшая девушка, улыбаясь, помогла старушке разобраться с чеками за покупки. Путеводитель опять оказался прав: чехи попусту не улыбаются, только по делу. Всю поездку мне было приятно видеть вокруг спокойных скромно одетых людей со славянскими лицами. В отеле группа японцев, видимо, отмечала окончание тура: в столовой зоне стоял крепкий запах спиртного.

Прага. День шестой. Вена

Встала в шесть утра. В семь уже позавтракала – опять без очереди, народ клубился. Новый гид примчалась из отпуска без пяти восемь, и за три часа езды до Вены рассказала нам много интересного. Например, что Прага имеет кельтские корни, немецкий ум, славянскую душу и еврейскую мудрость. Проезжая замок Конопиште, узнали его историю и мечту о простом счастье Франца Фердинанда, убийство которого послужило поводом для Первой мировой войны: «Я читаю газету, Софийка вяжет, дети играют на полу»…

Нынешняя экскурсовод была похожа на простую селянку, случайно попавшую на эту работу, употребляла просторечия и т. д. Моравия – сады Чехии, виноградники, винотеки, праздник вина, свои абрикосы вызревают. Австрия, коровки. Навозом всё-таки пахнет, но всё чисто-аккуратно. Вот Дунай… А куда делись кельты? И другие риторические вопросы. Не закрывала рта всю дорогу…

Остановка для отдыха водителя – сорок пять минут у Диснейленда с драконами, рыцарями (и кротом из чешских мультиков) и Дьюти-фри с бесплатным туалетом. Далее до Вены смотрели фильм про собор Святого Штефана. Билайн опять оповестил меня о пересечении границы. Подозреваю, что на это ушли все деньги, положенные на счёт.

В Вену прибыли в час дня. По пути в черте города мелькнуло яркое здание мусоросжигательного завода. Клуша-гид, невнятно сказав о месте следующей встречи, пошла добывать для нас карты Вены. Венский гид, спортивная блондинка в очках, запретила снимать её экскурсию на фото и видео и очень шустро провела нас по пятачку между дворцами и пресловутым собором Святого Штефана, где венчался Моцарт и много чего ещё интересного происходило. Собор был завешан лесами и полотнищами, изображавшими будущий результат реставрации. Его теснили новые здания из стекла и бетона. Гид предлагала нам восхищаться фасадами зданий, которые ни в какое сравнение не шли с пражскими. Авангардные памятники погибшим во время Второй мировой войны меня не впечатлили.

Проходили мимо известной лошадиной школы. Стало жалко бедных танцующих коняшек. Оказывается, они белоснежны от ранней седины, от стресса. Две рыжие колли с хозяйкой следовали за нашей группой и выглядели весьма заинтересованными экскурсией. Мы поняли, что в Вене собачки выгуливают хозяев, а также водят их в кафе. Всюду разноцветные клоуны, на каждом пятачке реклама с изображением Моцарта (белый паричок, красный камзол), толчея, дворцы и памятники, пафос бывшего имперского города. Обскакав знаковые места, гидша махнула рукой в сторону ресторана, где мы должны были обедать, и исчезла. Добыв карту Вены, я хотела остаться в ресторане за компанию, но, узнав о повышении и так немаленькой стоимости обеда, пошла гулять по улицам.

Крапал дождь. Пахло конским навозом (некоторые туристы предпочитают разъезжать по Вене в повозках-каретах), но и кофе пахло тоже. Венцы со своими собаками сидели в уличных кафе и наблюдали за прохожими, как это принято у них. Именно развернувшись в сторону улицы и взирая из-за столиков, словно из зрительного зала на сцену.

Определившись с местом посадки-высадки (на сей раз это была реальная автобусная остановка), я слонялась неподалёку. Сэкономленные на обеде деньги потратила на сувениры. Свой хлеб с мясом съела в скверике в тишине и покое.

Сокровищница Габсбургов с копьём святого Логвина, при виде которого Гитлер затрепетал и поставил цель обладать им, меня не привлекла. Понравилась витрина с пожившими плюшевыми мишками, ведущими свой образ жизни – целыми семьями обедая, загорая, едучи по делам на игрушечных машинах. На барахолке у автобусной остановки с удовольствием порылась в дисках (раннего Гайдна там не было) и всяких черепушках. Тётки с мороженым, присаживаясь на лавочку, заговорили со мной по-немецки. Мы вместе слушали буддистов в оранжевых одеждах, оживлённо певших про Хари Кришну.

К отходу автобуса не явилась бабулька, видимо, преподавательница вуза, которая хотела поехать в пригород Вены Шербурн, где проходят музыкальные фестивали. Гид бабульку отговаривала, мол, мало времени: «Лучше приезжайте к нам в июне на бесплатные концерты!». «В июне я не могу», – сказала бабушка, и вот пропала, оставив вещи в автобусе. Нарушая график, её тщетно прождали двадцать минут и отправились в Прагу.

Смотрели в пути симпатичный фильм про Сиси (императрицу Элизабет) с Роми Шнайдер в главной роли. Водитель автобуса из-за нарушения графика на отдых не останавливался, только купил себе энергетический напиток.

По мере того как за окном автобуса темнело, мне становилось всё больше не по себе. Выяснилось, что я могу сэкономить совсем немного времени, выйдя у другой станции метро. Но мне не хотелось плутать в незнакомых потёмках, и я вышла вместе с гидом у метро в центре. Трепеща, пробежала через «родную» автостоянку и пустырь, где утром на дорожке валялся то ли пьяный, то ли уколотый парень. За полчаса до полуночи вошла в отель, где завалилась спать без сил и душа.

Прага. День седьмой. Вышеград

Спала крепко, но с тревожными снами. На завтраке встретилась с Д-ми. Они накануне не торопясь посетили Кутна Гору (горы черепов, жуткое местечко) и симпатичный замочек возле неё. До обеда планировали стирать в раковине бельё, а потом ехать на средневековое шоу в Детенице. Татьяна немного переживала, что им оттуда тоже поздно возвращаться. Хотя она и не одна, но сын-школьник не защитник в случае чего. В Вене Татьяна была в прошлой поездке целый день. Я отдала ей буклет ресторана «У Пинкачу» на предмет поедания колена и подарила свою книжку стихов, чем, конечно, удивила: «Первый раз автор дарит мне свою книгу! Ну, если не увидимся сегодня, счастливого полёта и приземления!».

На Вышеграде было уютно, солнце с облачками, ветерок-с, зелено, много дорожек и скамеечек, на которых культурно отдыхали парочки и мамаши с колясками. С обзорной площадки на вершине холма полюбовалась живописными городскими видами. Спальные районы типовой застройки, в тихих заводях яхты-катера, кемпинги с фургончиками у воды. На Вышеграде есть одноимённая средневековая крепость. Но главная достопримечательность – Национальное кладбище рядом с собором святых Петра и Павла. По совсем небольшому кладбищу бегали рыжие белочки и прогуливались с гробом на плечах весёлые могильщики в униформе. Послушала русских экскурсоводов. Сфотографировала несколько красивых надгробий, которые, в отличие от серого с повисшими крыльями ангела на могиле Дворжака, не сливались с кустами. Например, хрупкая фигурка женщины, устремленная вперёд и чудом держащаяся на пуантах. Альфонс Муха, Антонин Дворжак, Ян Неруда, Бедржих и другие чешские знаменитости (пятьдесят с лишним человек) похоронены в довольно скромном в архитектурном плане пантеоне. Кладбище похоже на запущенный сад с плотными рядами могил и надгробий. Какое-то домашнее, деревенское.

На входе в музейную зону Вышеграда заглянула в сувенирный магазинчик, торгующий очаровательными кошками – деревянными, керамическими, вязаными. Выбор был огромный, и сделать покупки планировала на обратном пути, но, увы – лавка оказалась закрыта, судя по времени, на второй завтрак. В окнах художественной мастерской кроме керамических кошек стояли стеклянные банки с остатками пряжи, пуговицами и прочими шурушками, пробуждая во мне творческий зуд.

Пообедала во «дворе», заказав полюбившийся куриный суп и что-то «смаженное (жареное) с бомбарашками». Я-то хотела национальное блюдо «смаженный сыр», а получила смаженную курицу, что, впрочем, меня вполне устроило. Поначалу меня смущала прокуренность помещения, но предвкушение супа перевесило. Среди посетителей преобладали мужчины в офисных костюмах, цедящие пиво. А за соседним столиком сидел пожилой индус с девушкой-переводчицей (или подружкой) славянской внешности. При расчёте я растерялась и забрала сдачу, не оставив чаевые. Хотя на сей раз планировала сделать это, но напрочь забыла, что при этом говорится.

Затарившись на рынке сувенирами (карловарские вафли, полотняные сумки с пражскими видами, магниты и брелоки с кошками, кротами, Швейком), гуляла по окрестностям Старого Места. Навестила полюбившийся сад Святого Франциска. Заглянула в парочку книжно-музыкальных магазинов на предмет раннего Гайдна. Нет, только «best».

Подытожив, сделала для себя вывод, что Прага – это город, куда можно приезжать неоднократно и получать удовольствие даже от простых прогулок. В отеле грызла груши и смотрела по телеку немецкие детективы и сериалы про любовь, понятные без перевода. Любимый мною австрийский сериал «Комиссар Рэкс» шёл почему-то без звука. Русские новости после града на экран не вернулись, поэтому о погоде в Сибири я оставалась в неведении. «Си-эн-эн» вещало только про Пакистан. Получила эсэмэску от Маши З.: «С праздником преображения Господня!». Укладывала вещи, кипятила чай себе в дорогу для перекуса в аэропорту, строила планы.

Прага – Новосибирск

Последний завтрак в отеле прошёл в тёплой дружеской обстановке среди понаехавших индусов или каких-то других южных народов. «Прощай, чумазая Европа!»

Извелась в ожидании автобуса. Гид Ирина, обещавшая: «Я вас селю, я вас забираю!» – до нас не добралась. Ну и правильно, ведь она нас и не селила! В 9.15 я собралась звонить ей, но заметила подъехавший ко входу знакомый серый автобус «Р&Р», в который стали загружать свои вещи две девушки из нашего отеля. От них я узнала, что это и есть тот самый МОЙ трансфер. Ирина впорхнула в автобус через остановку, где село человек десять, и уже далее по списку выбегала к гостиницам и махала туристам. Потерянная в Вене бабуська тоже к нам присоединилась, живая-здоровая.

Мой новосибирский товарищ Лёня поутру прислал мне «эсэмэску» с уточнением, он ли встречает меня в полночь. Я успокоилась, и дальше всё пошло как по маслу. Все туристы были друг к другу милы и предупредительны. За упаковку багажа я заплатила горстью оставшихся крон и евро. На таможне нас вполне вежливо обхлопали и обтрогали. Мораторий на алкоголь значительно облегчил мой багаж. Остальные гремели стеклотарой. Я совершенно не страдала без пива. И на трезвый взгляд Чехия оказалась прекрасна.

Из Праги самолёт летел не так туго набитый, как в неё. После взлёта нас напоили, а в три часа дня пражского времени сытно накормили и удивили сообщением, что в Новосибе тридцатиградусная жара! Около двадцати трёх часов новосибирского времени за бортом стало смеркаться, и нам предложили лёгкий ужин. Всю дорогу я читала финансовый журнал про хороших менеджеров Путина и Медведева и инновационный опыт Израиля.

Опять Новосибирск

В первом часу ночи местного времени благополучно приземлились в Толмачёво, похлопали экипажу и почти час ждали выхода из самолёта, так как зал прилёта был переполнен прибывшим рейсом из Анталии. В аэропорту толпились таксисты, готовые везти в любой насёленный пункт Сибири. Мы с Лёней долго шли по темноте до папиной чёрной «Волги». Лёня веселился, предвкушая реакцию на меня папиной подруги Надежды, которой он сказал, что встречает ПОЭТА из Томска. Я, видимо, на ПОЭТА не тянула…

Наступил новый этап моего отпуска – русскоязычный, дачный. На концерт Юли Савичевой по случаю дня российского флага мы не попали. Но случились другие нехитрые развлечения: барбекю, блинки, свекольник, кино по телевизору… А также встреча с настоящим живым ёжиком, который забрёл на участок и свалился в траншею, предназначенную под клубничную грядку, откуда был спасён, накормлен, продрых день в кроличьей клетке, а ночью был выпущен на волю. Общение с Лёниными родственниками, шутки-прибаутки, погрузили меня в детство, в почти забытые мною семейные отношения. Гуляя по посёлку, дегустировали чужие ранетки и общались с котами-собаками. Расслабленность окутала меня, как кокон. Прага растворилась в обском тумане. К утру подул резкий ветер. Его жуткие завывания напомнили мне сказку про трёх поросят. Наш домик устоял.

К месту проведения поэтического слэма, ради которого я застряла в Новосибирске, ехали на автобусе и метро. Сидя в прокуренной «Бродячей собаке» на деревянных ступеньках чуть ли не под столом и слушая творчество юных стихотворцев про «а давай пойдём купаться без трусов» чувствовала себя молодой и глупой. Девушки в очках и дредах, парни в тельняшке «на босу ногу»… В целом довольно любопытно, а временами весело.

Хлебнуть из бутылки взятое с собой «квашено млеко» я рискнула только в электричке, где Лёня доставал меня риторическими вопросами о недостатке поэтической молодёжи в Томске для проведения междугороднего слэма «Томск – Новосибирск». Сверили планы на осень…

Новосибирская передышка освежила моё мироощущение как женщины и творческой личности. Тревоги со временем забылись. А впечатления от поездки сложились в поэтические строчки, строчки объединились в книжечку «Времена и города» с Пражскими астрономическими часами на обложке. «Старо Место – ново платье…»

В самолёте, идущем на взлёт,
Ты поставишь все деньги на сны
И дыханье твоё поплывёт
В узкой лодке соседней спины.
 
Устремляясь к чужим городам,
Где вкус речи чужой еле слышен.
Там кисельные берега,
Черепичны волнистые крыши.
 
Там в бореньях  за свободу
Простота одежды – данность.
Влтавы медленные воды
Перехлёстывают дамбы.

Алхимических рецептов
Недостаточно для боли,
Что копилась в сердца центре,
Билась в колокол неволи.

А достаточно малины,
Вязких сумерек над речкой,
Нежных пальцев паутины,
Шёпота сверчка за печкой.