Журнальный мир

Алмаз, упавший в грязь, останется алмазом.

Пыль же, поднявшаяся до небес, так и будет пылью.»

Народная мудрость

Маньково-Калитвенское. Для кого-то это лишь точка на карте Чертковского района Ростовской области, а для меня и моих односельчан — малая родина, тепло родительского дома, гордость и судьба, смысл всей жизни. Но речь пойдёт не просто о патриотизме(у нас в запасниках «загадочной русской души» этого чувства не занимать), а о том, чем действительно гордятся маньковцы, о том, что есть «в единственном экземпляре» только в этом селе, уникально расположенном на границе Донской земли и Украины.

Это, во-первых, Свято-Троицкий храм 1883 года постройки, чудом уцелевший во время немецко-фашистской оккупации и воинствующего атеизма советской власти, исторический памятник, давно ждущий намеченной властями реставрации.

Во-вторых, это могила известного ещё до войны писателя-сатирика Е.П. Петрова (Катаева), погибшего в авиакатастрофе вблизи Маньково в июле 1942 года. Памятник из розового гранита находится в самом центре мемориала воинам-маньковцам, ушедшим на войну и не вернувшимся. Маньковцы бережно ухаживают за мемориалом и могилой писателя. Сюда приезжают почтить память погибших свадебные кортежи, здесь проходят торжества и митинги. Но у могилы Петрова странная судьба. С послевоенного времени её окружает необъяснимое забвение со стороны писательской и культурной среды. Иногда приезжают писатели в частном порядке. Иногда останавливаются в совершенном недоумении приезжие: «Неужели в этой глубинке похоронен писатель, создавший «Двенадцать стульев» и «Золотого телёнка»?» По большому счёту, конечно, не столь важно, где похоронен писатель. Его памятник — это написанные книги, которые стоят на полках поклонников таланта. Ну, а если без «большого счёта», то так можно стать «Иванами, не помнящими родства».

В-третьих, речь сейчас пойдёт о том, кем маньковцы также будут гордиться, но пока об этом не догадываются. А загадку откроет для них ещё одна могила, только не на мемориале в центре села, а на местном погосте. Долгие десятилетия эту могилу в центре кладбища венчал скромный деревянный крест, да холмик земли, как это и принято у нас на Руси. Так и стояла бы она безымянной, если бы не цепь случайных событий, которые выстроились в закономерность.

По окончании физико-математического факультета Таганрогского государственного педагогического института в 1971 году мне несказанно повезло. По распределению я попал работать в свой родной Чертковский район и родную Михайлово-Александровскую среднюю школу, в которой учился в девятом классе. Молодой, неопытный учитель математики, я с чувством восторга и глубокого уважения относился к коллеге, учителю математики с многолетним стажем работы, Прибытковой Марии Фёдоровне. Муж Марии Фёдоровны ,Кучмеев Григорий Алексеевич, преподавал в школе географию. Семья Кучмеевых, вы уж мне поверьте, — один из бриллиантов, входящих в корону российского образования в 50–70-х годах прошлого столетия. Есть в селе улица, справедливо носящая название Просвещения, на которой тогда жили практически все педагоги и сотрудники школы. А в первом доме с её начала — в здании с большущей, полностью застеклённой верандой – обитали Кучмеевы. Мне, двадцатилетнему молодому педагогу, уже тогда казалось, что существует некоторая загадочность внутрисемейных отношений Кучмеевых: в частности, почему дети Оля, Ира и Лиза — Кучмеевы, а мама носит фамилию Прибыткова.

Прошли годы… да что годы — десятилетия. Общение удалось сохранить только с Лизой Кучмеевой: встречались изредка, в основном на августовских педсоветах в посёлке. В большей степени я дружил тогда с её мужем, моим тёзкой и опытным пчеловодом. Совместное увлечение этим хлопотным делом очень сильно связывает. Поэтому я совсем не удивился звонку из Михайлово-Александровки. Приятное удивление вызвала сама тема разговора. Родная тётя Лизы, Людмила Фёдоровна Прибыткова, которая в настоящее время проживает в Москве, прислала в дар нашему Свято-Троицкому храму церковную утварь, духовную литера туру и многое другое, в чём нуждается приход. Оказалось, что ещё в довоенные годы она жила здесь с семьёй и что именно в с. Маньково похоронен её отец — Фёдор Иванович Прибытков, шофёр гаража последнего императора России Николая II. Лиза же просила меня вручить передачу для маньковской церкви от тёти Люды. Этот телефонный звонок вызвал у меня настоящий шок! Это что же получается: Прибыткова Мария Фёдоровна, мой учитель и наставник, — дочь водителя царя, а Лиза Кучмеева, теперь Черниченко, — внучка его? И об этом становится известно только сейчас! С прихожанкой Ниной Дмитриевной Рудковской мы выполнили возложенную на нас миссию. Людмила Фёдоровна с той поры постоянно оказывает благотворительную помощь храму, но главным событием ,пожалуй, стал сам её приезд Маньково. Ведь он означал, что наступило время, когда тайное становится явным и некоторые удивительные секреты обнародуются.

Фёдор Иванович Прибытков родился 21 сентября 1888 года в с. Ламки Сосновского уезда Тамбовской губернии. Когда пришло время служить в царской армии, ему, тогда молодому парню, сказочно повезло. В бурно развивающемся парке автомобилей императора Николая II катастрофически не хватало специалистов с техническими навыками. В один из дней к стоящему на плацу строю новобранцев обратился офицер Царскосельского гаража с вопросом: «Кто из вас имел дело с машинами и механизмами?» Ответом была полная тишина. И когда уже без всякой надежды на положительный ответ он спросил: «Ну а кто видел или знает, что такое велосипед?», молодой солдат Фёдор Прибытков вышел из строя и сказал: «Я!» Так Фёдор Иванович оказался на службе в Царскосельском Его Императорского Величества гараже. Юноша оказался смышлёным, хватал и запоминал всё на лету, изучая не простое дело шофёра. По тем временам она была сравнима, пожалуй, с современной профессией космонавта. Судите сами. Управление автомобилем тогда было достаточно сложным делом. Вместо обычных трёх педалей в царском автомобиле — девять педалей. Две педали для левого и правого тормозов, «горный» тормоз, или «упор», акселератор, педаль для усиленной подачи масла в мотор, пневматический свисток. Кроме того, имелись рычаги пускового устройства, пневмодомкрата, подкачки шин. Вся система работала на сжатом воздухе, поступавшем от специальных баллонов. Запускался автомобиль также сжатым воздухом. Машина могла бесшумно тронуться с места и проехать только на запасе сжатого воздуха несколько километров.

Как одного из самых способных учеников Фёдора командировали на стажировку в Англию на заводы « Роллс-Ройса», где он набирается опыта как водитель и механик. В дальнейшем Прибытков, служа в Царскосельском гараже, водил машины этого класса.

Картина пребывания солдата, личного шофёра императорской семьи на службе в Красном Селе была бы не полной без воспоминаний о «Царскосельском гараже Его Императорского Величества» Юрия Ломана, крестника императрицы Александры Фёдоровны. Его отец Дмитрий Николаевич Ломан (1868–1918 гг.),служивший в 145-м пехотном Новочеркасском полку, а на тот период полковник гвардии, был штаб-офицером при дворцовом коменданте. Он являлся уполномоченным императрицы по Царскосельскому Военно-санитарному поезду № 143, а так же начальником Царскосельского лазарета № 17 их императорских величеств великих княжон Марии и Анастасии.

Человек прогрессивных по тому времени взглядов, выходец из «низших» слоёв дворянства, Д.Н. Ломан много сделал для развития и процветания Царскосельского городка. Это выражалось не только в строительстве самого городка и храма при нём, но и в культурно-духовном развитии последнего. У Дмитрия Николаевича было необыкновенное чутьё на необычных, талантливых и одарённых людей, и поэтому унтер-офицер Прибытков сразу попал в число его подопечных. Более того, когда младшему брату Фёдора Ивановича Константину подошло время призыва в армию, Ломан посодействовал тому, чтобы они оба служили в Красном Селе. Прибытковы жили в одной комнате с известным в будущем поэтом С. Есениным, который, также по протекции полковника Ломана, проходил здесь воинскую службу. Но так как Сергей Александрович не проявил никакого интереса к автомобилям, его перевели работать санитаром.

Фёдор же Иванович Прибытков за добросовестную службу был награжден карманными золотыми часами.

Февральская и затем октябрьская революции были для жителей Фёдоровского городка громом средь ясного неба. Ю. Ломан писал: «После многочисленных чисток в нашем сознании как-то не укладывается, что бывшие придворные шофёры и кучера, да не только шоферы и кучера, но и конюшенные офицеры, могли честно служить в исполкомовских и совнаркомовских автоконюшенных базах. А в первые годы революции так и было. Тогда меньше всего обращали внимание на форму, а больше всего на существо. Придворный гараж превратился в автобазу Совнаркома. Шофёр Гиль, возивший до революции высочайших особ, стал любимым шофёром Ленина. Большинство солдат Сводного полка с первого дня революции служили в Красной армии. А мой наставник Фёдор Иванович Прибытков всю гражданскую войну доблестно сражался в рядах Красной армии. Его брат Костя Прибытков служил в органах Тамбовского ЧК».

Как видно из этого воспоминания, братья Прибытковы смирились с новой властью. Да вот только большевики не приняли многих из окружения царской семьи. Так полковник Д.Н. Ломан был расстрелян ими в августе 1918 г.

Что удивительно, связь его сына Юрия с друзьями на этом не обрывается. Фёдор и Константин всячески поддерживали молодого Ломана, присылали ему продукты, деньги, вели переписку.

Когда гражданская война закончилась, братья Прибытковы Фёдор и Константин возвращаются в свои родные края, село Ламки Сосновского уезда Тамбовской области. А встретив здесь красавицу Анну, Фёдор сыграл свадьбу. Да вот тут-то и потянулась цепочка роковых событий в семье Фёдора. Ещё когда свадебный кортеж мчался по улице, ему дорогу перебежал, громко крича, петух. По деревенским приметам это, казалось бы, рядовое событие предвещало беду молодожёнам. И действительно, времена Ежова и связанного с этим именем геноцида и массовых репрессий русского народа не миновали семью царского шофёра Прибыткова Фёдора Ивановича. В семье Фёдора Ивановича и Анны Григорьевны родилось три дочери: Мария Фёдоровна 1922 г. Елизавета Фёдоровна 1923 г. и Валентина Фёдоровна 1928 г. рождения. Жить-поживать да добра, как говорится, наживать молодой семье. Да вот почему-то по ночам стали то из одной, то из другой избы увозить мужиков в застенки НКВД. А оттуда, это мы уже знаем, домой они не возвращались. Как утверждают дочери, у отца был, очевидно, настоящий друг, который и предупредил, что за братьями придут сегодня ночью. Как и почему из Тамбовской губернии Прибытковы Фёдор и Константин оказались в г. Миллерово Ростовской области об этом знает только история. Но так как любая история не терпит сослагательных наклонений, то дочери утверждают, что сюда им посоветовал перебраться Юрий Ломан, отец которого служил в Новочеркасске и который всегда с теплотой отзывался о Донской земле. «С Дона выдачи нет!» — так было во все времена, но то, что таким образом братьям удалось избежать ареста, это факт. Как и несомненен тот факт, что механики и водители были как воздух нужны создаваемой в этом городе автобазе № 37 «Союзсовхозавто». Со временем Фёдор Иванович возглавил одну из автоколонн этой автобазы, центральное местоположение которой было в Сетраках Чертковского района, а затем во вновь организованном совхозе «Донской». Связь, с оставленной на родине семьёй, конечно Фёдор тайно поддерживал. Знал, что его родителей Ивана Егоровича и Евдокию Ивановну раскулачили (у них было четыре лошади, две коровы и крупорушка) и сослали в Архангельскую область. Через какое-то время Евдокию Ивановну отпустили, а Иван Егорович остался в ссылке. Вернувшись домой, Евдокия Ивановна посылает мужу посылку. За посылкой нужно было идти весьма далеко, к тому же была поздняя осень. На обратном пути Ивана Егоровича промочил холодный дождь. Когда он вернулся в промозглый, не отапливаемый барак то заболел крупозным воспалением лёгких и вскоре умер. Сложные и порой драматичные были тогда времена. После жестокого подавления войсками Тухачевского крестьянского восстания под предводительством А.С. Антонова, на Тамбовщине свирепствовали банды. Не обошла эта напасть и Сосновский уезд. Банда ворвалась в село, где жила оставленная Прибытковым Фёдором Ивановичем семья. Жестоко обошлись бандиты с Анной Григорьевной, надругавшись над молодой женщиной. Не выдержав глумления, жена Фёдора Ивановича лишилась рассудка, а затем, не выдержав психологической травмы, наложила на себя руки. Сообщение о смерти жены Фёдор Иванович получил после её похорон. В Ламках после своего отъезда он больше никогда не был. Даже за детьми приехать не смог, был март месяц, а это посевной период на Ставрополье, куда была брошена на сельхозработы автоколонна. В письме к младшей сестре покойной жены Валентине Григорьевны просил её привезти ему дочерей.

Племянницы очень привязались к своей тёте, да и сама Валентина Григорьевна после смерти сестры уже не могла оставить их на руки внезапно овдовевшего Фёдора. Так в одной из комнат коммунального жилья совхоза «Донской» в те довоенные годы прошлого столетия стала проживать семья Прибытковых, у которой впереди было ещё немало испытаний. Хлопотная работа в автохозяйстве, командировки и разъезды практически не оставляли Фёдору свободного времени. В стране прошла коллективизация. Требовались грамотные специалисты для освоения поставляемой в результате проводимой индустриализации в автохозяйства, МТС, колхозы и совхозы техники. Времени для воспитания дочерей и ухода за ними почти не оставалось: всё забирала работа. Поэтому Фёдор Иванович понимал, что детям нужна настоящая семья, нужна хозяйка и мать. Вопрос о повторной женитьбе решили сами дети. Наверное, это судьба, потому что в итоге Фёдор сделал предложение стать ему женой и матерью его детям младшей сестре своей покойной жены Валентине Григорьевне. И хотя разница в возрасте была 22 года, брак этот был счастливым. В 1938 году в этом браке родилась Людмила Фёдоровна, которая, как я уже говорил, проживает сейчас в Москве.

А родилась самая младшая дочь Фёдора Прибыткова уже в с. Маньково-Калитвенское, в роддоме х. Филиповского. Сюда, незадолго до Великой Отечественной Войны переезжает семья Прибытковых. Старшим дочерям требовалось дать среднее образование, а ближайшая десятилетка находилась в Маньково. В селе Прибытковы снимают вначале жильё, а затем получают квартиру недалеко от нынешнего здания администрации села. Старшая дочь Мария Фёдоровна, окончив Маньковскую среднюю школу, поступает на заочное отделение математического факультета Ставропольского пединститута и, одновременно, работает учителем в вечерней школе рабочей молодёжи. Здесь в школе рабочей молодёжи села Маньково Мария Фёдоровна встретила своего будущего мужа, учителя географии Кучмеева Григория Алексеевича.

А в марте 1942 г., после долгой и продолжительной болезни, уходит из жизни Фёдор Иванович. Хоронят его перед самой оккупацией немцами Маньково.

Спустя 70 лет казаки Верхнедонского округа Всевеликого войска Донского решили в память о верных слугах последнего правителя православного государства России царя Николая II установить на могиле Прибыткова мемориальную доску.

Собирая пожертвования на изготовление мемориальной доски и ограды могилы водителя царской семьи, пришлось сталкиваться с различными людьми, выслушивать разные, порой диаметрально противоположные мнения относительно последнего Императора из рода Романовых Николая II. Одни называли его Николаем «кровавым» за расстрел мирной демонстрации 9-го января, бездарным Главнокомандующим, проигравшим 1-ю мировую войну. Не могли простить того, что Григорий Распутин был вхож в царскую семью и вершил судьбами многих людей. Третьи не могли простить его отречения от престола, что, по сути, привело к краху Российской империи.

Другие же с умилением и восторгом, узнав, что на непримечательном сельском погосте покоится прах шофёра, который был близок к царственной семье, служил ей, выражали глубокую дань уважения и почтения этой семье мучеников.

Благодаря общим усилиям могила Фёдора Прибыткова обрела статус памятника, на котором выгравировано: «Здесь покоится прах Прибыткова Ф.И., личного шофёра семьи последнего императора России Николая II».

Дорогие мои земляки, маньковцы, михайлово-александровцы, жители Чертковского района! Мне думается, надо знать и гордиться своим историческим прошлым. Сегодня в храмах Родины — России пребывает икона святых мучеников «Царской семьи Романовых», безвинно расстрелянных, травленных кислотой, а затем сожжённых в Екатеринбургских лесах. Но сколько людей приняли различного рода муки лишь только по той причине, что их жизнь пересекалась с жизнью императорской семьи. Будь то лейб-медик Боткин Евгений Сергеевич, который до конца не оставил царственную семью, заявив большевикам в доме купца Иппатьева, что он был с ней в славе, будет и в бесславии. Будь то наш земляк царский штаб- офицер полковник Ломан Дмитрий Николаевич, расстрелянный ЧК в 1918г., будь то Прибытков Фёдор Иванович, шофёр царской семьи, который навек упокоен на благословенной маньковской земле. Вам, безвинно принявшим по жизни жестокие испытания, светлая и вечная память! А мы, живущие, теперь должны это знать, хранить и помнить!