Мелодия для флейты. Люди из песка.

Мелодия для флейты.

Люди из песка.

Стихи

МЕЛОДИЯ ДЛЯ ФЛЕЙТЫ

 

Ночь. Безлюдный переулок. Никакого фонаря.

Никакой тебе аптеки. Никакая не заря.

Кто-то любит человека. Только чем, почём, куда.

Не допрёшь, не разберёшься. И не стоило труда.

Начинаем всё сначала, чтобы вникнуть. Значит, ночь.

Ну, не так, чтобы. Но темень. Пусть там ходит, кто охоч.

Нам же эта ночь постольку. А поскольку — наплевать.

За фонарь бы зацепиться. Чтоб от печки танцевать.

Ночь. Фонарь с разбитой мордой. Об аптеке не мечтай.

Пробирался вдоль забора кто-то с чем-то невзначай.

И не так чтобы. Но крался. Или крал. Но втихаря.

Не в аптеке. Не в кармане. Не седьмого ноября.

Невзначай на человека натолкнулся. Нечем крыть.

Этот самый кто-то с чем-то. Ну и стал его любить.

И не ночь. И не аптека. Не какой-нибудь фонарь.

Что там длится дольше века? Что-то длинное как встарь.

Эта вещь большого смысла. Работяща и проста.

За неё, за коромысло зацепилась красота.

Ничего уже. Ни века. И ни неба. Ни земли.

Всё на свете провалилось. Но карманчик есть любви.

Там под некоторым забором с пеньем птички ай, люли

Кто-то любит человека. Кто-то любит человека.

Кто-то любит человека. А зевака — отвали.

 

ЛЮДИ ИЗ ПЕСКА

 

Я великих живых на свой пир собирал.

Я любовь к ним стеной в своём сердце слагал.

И в одном проживали дворце все они,

И тащил я на бал их и в ночи, и в дни.

 

Но для этого пира не смог их сыскать.

Тот уехал в порту чай и перец встречать.

Тот в дому завертелся в заботах своих.

Тот на свадьбе своей оказался жених.

 

И сказал я: зовите прохожих с дорог,

Одиноких, голодных, кто сир и продрог,

Всех из тьмы и дождя, кого встретите там,

Всех калек и слепых, из ночлежек и ям.

 

И пришли на роскошное золото мест

Все из мира, который клубился окрест,

Все незваные прежде, вся рвань и родня.

И великая оторопь взяла меня.

 

А как яства по кругу для них потекли,

И рекою все вина, и песни пошли,

Пригляделся я к лицам отверженных тут,

И начал вспоминать за сосудом сосуд.

 

И в беззубых, и в бельмах, без ног и ушей,

Рассмотрел я забытых умерших друзей,

И любимых своих, кого в сердце сложил,

И засыпал песком и навеки забыл.

 

На застолье бродяг без лавровых венков

Я сидел, как на вечном пиру облаков.

И рыдал я весь пир, разрываясь в куски,

Чтоб забрали меня эти люди тоски.

 

Но подъели они, и подпили они,

И угрюмых былин погудели они,

И пропали, оставив на креслах песок.

И догнать мертвецов я, живущий, не смог.

 

С той поры я киркою и заступом бью

В своё сердце и песню бродяги пою.

Достучаться до тех, с кем я ночь эту пил,

И кого схоронил, и кого позабыл.