Журнальный мир

[…]

вечер синий — вот всё, что есть

ни звезды ни мысли ни сна

ни добра ни зла ни чудес

просто вечер у нас

может быть этот вечер — весть

не о смерти не о судьбе

не веселье не кротость не спесь

просто весть — о Тебе

[…]

журавль белый за окном

журавль, расскажи

как за рубиновым вином

я прожигала жизнь

как я пьянела и цвела

как пела и плыла

как я летела и была

убита наповал

пернатый пилигрим небес

запомни, отмоли

в ночи поющего тебе

заложника земли

[…]

как будто не было меня

и день погожий к ночи клонит

и небо ночь огнями полнит

и манит свет иного дня

как будто не было меня

и на тринадцатом трамвае

толпа к восходу уезжает

и возвращается — к теням

как будто не было меня

и на работе, на работе

кто под землею, кто в полете —

дыханье, голоса, возня

как будто не было меня

и вечер обнажит надежду

что все отжившее «как прежде»

наступит утро поменять

как будто не было меня

и день усталый к ночи склонит

и разгорятся биллионы

огней. Но не дадут огня

как будто не было меня

[…]

Когда я стану старой и слепой,

беззубой, безволосой, безобразной —

я обязательно уйду в запой,

какая, к черту, уже будет разница!

Шатаясь от вина и просто так,

я сяду на скамейку у подъезда

и буду выть в луны дорожный знак,

и пусть меня пожрет ночная бездна.

Прохожий, пробегая стороной,

на сумрак перекрестится пугливо,

старушку перепутав с сатаной,

и залпом опрокинет литр пива.

Родная, злая, звездная страна

в потертой темно-синей камилавке!

Моя судьба в тебе предрешена:

на лавке — я, а звезды — на прилавке.

Да будет так! Обиды не держу.

Подай мне, Родина, два пятака на старость,

в которой на твоей скамье лежу,

а под скамьей цветет пустая тара.

[…]

Ты зашел. Я подумала: навсегда.

Через час «навсегда» стало местом теней,

Ты ушел через дверь, неизвестную мне

В моем мире простых городских фонарей,

Прихватив невзначай волшебство.

Ты схватил его так, как хватают листок —

Мимоходом, с прогнувшихся низко ветвей,

И не важно ни дерево, ни эта плоть,

Уходящая в холод на теплой руке —

Это просто привычка у рук…

Ты унес волшебство городских фонарей —

Невзначай, мимоходом, неважно, никак

Не заметив свой легкий хватающий жест.

И я тихо брожу среди этих огней,

Средь высоких, беззвучных, холодных огней

И не помню, зачем они здесь…

Ты ушел, ты растаял, тебя не найти.

Ты пути не искал, ты дорог не хранил.

Исчезает следов твоих черный пунктир, —

Ты зашел, не пришел — проходил.