Журнальный мир

Этими словами Вивиана Итина, автора первого советского научно-фантастического романа, в сборнике научных работ Красноярского педуниверситета озаглавил свою статью о нем старшеклассник из сибирского города Канска. Материалов, воспоминаний дочерей, фотографий, потрясающих фактов из жизни этого талантливого удивительно светлого человека, поэта, прозаика, публициста, общественного деятеля, полярного исследователя опубликовано великое множество – в основном в Сибири, с которой он связал свою судьбу.

Мало кто знает о нем на его родине, в Уфе, только, пожалуй, продвинутые краеведы и историки.

Еще в 1995 году информация о В.А. Итине была опубликована в первом томе «Российской еврейской энциклопедии» (Москва. Эпос), что дало повод упомянуть его в книге об евреях Башкортостана. Не везде правильно указывалась дата ухода В.А. Итина из жизни: 1939-й, 1945-й. Нет, он не «умер в своей постели», 80 лет назад его поглотил год «большого террора».

Семья Итиных

Дом с мезонином и садом на улице Малой Казанской, 47 (ныне Свердлова, 69) в Уфе. Сейчас этого особняка уже нет, снесен в 1999-м. Здесь жила семья присяжного поверенного, кандидата права, юриста при Городской думе, крещеного еврея Азария Александровича Итина.

Впервые его фамилию я услышала много лет назад от выдающегося краеведа Георгия Федоровича Гудкова, который высоко отзывался об этом человеке, а совсем недавно доктор исторических наук Михаил Игоревич Роднов поделился со мной поистине драгоценной информацией о крещении Азария Итина.

Выходец из семьи ремесленников-евреев, он появился в Уфе в конце 1880-х годов.

«1 января 1890 года крестился Азария (род. 2 января 1860 года)».

Родители: «Мстиславский мещанин Хонон Итин и законная жена его Сара, оба еврейского вероисповедания. Сведение о рождении новопросвещённого Азарии заимствовано из метрического свидетельства, выданного ему от 9 июля 1873 года за № 45-м таганрогским раввином Г. Зельцером. Он же – Азария Хононов. Итин имеет диплом от Императорского Харьковского Университета от 13 декабря 1888 года за № 2913-м на степень кандидата юридического факультета».

Восприемники: «Мировой судья 2-го участка г. Уфы, коллежский ассесор Александр Александрович Маллеев и жена мирового судьи 1-го участка г. Уфы, надворного советника Александра Степановича Листовского Мария Ивановна Листовская».

«Истинам Св. веры православно-христианской и молитвам научал священник Уфим. каф. собора Евграф Еварестов; оглашения же и таинство крещения совершал тот же священник Е. Еварестов с соборными диаконами: Гавриилом Желателевым, Димитрием Милицыным, Иоанном Виноградовым и Серафимом Сарычевым».

Мотивы крещения евреев в царской России были разными: кому-то оно снимало ограничение в правах, способствовало карьерному росту, получению образования, было результатом приобщения к христианским духовным ценностям. В случае Итина переход в православие давал возможность вступить в брак с купеческой дочкой Зиной Коротковой, не только юной и красивой, но и талантливой, игравшей в любительских спектаклях, ставившихся на уфимских подмостках, где он, вероятно, и увидел ее.

«По сведениям Г.Ф. Гудкова, в начале 19-го века в Уфе появились братья Игнатий и Никифор Коротковы. Старший сын Игнатия – Иван был гласным Уфимской городской думы, имел три дома, вёл оптовую торговлю вином в собственном доме на Большой Казанской, но к концу жизни промотал все свое состояние» («Уфимские ведомости», 10.12.2015).

Брак Зинаиды с адвокатом Азарием Итиным, купившим после 1897 года этот дом, сохранил его.

Запись в метрической книге Ильинской церкви Уфы:

«25 июля 1890 года венчались кандидат прав Азария Александрович Итин, православный, 30 лет, 1-м браком, и купеческая дочь девица Зинаида Ивановна Короткова, 16 лет. Среди поручителей уфимский купеческий сын Николай Иванович Мамин».

Азарий сохранил свое библейское имя, означающее в переводе с древнееврейского «помощь божья», а отчество взял восприемника. Родители отказались от него, отец читал кадиш, поминальную молитву, члены уфимской религиозной общины чурались его.

Он переживал все это болезненно, тем более что, как писал сын Вивиан, крестился Азарий, не разделяя полностью религиозных убеждений. Материальную поддержку родителям он оказывал много лет, не получая от них никаких сведений и даже не зная, живы ли они. Вступая в партию через четверть века, сын напишет: «Я стал коммунистом, потому что они дали права евреям».

Успешная адвокатская практика «выбившегося своим трудом» в люди сделала Азария Александровича зажиточным человеком. Он был председателем попечительского совета Коммерческого училища и Торговой школы, входил в управление общества Красного Креста, Комитета попечительства о бедных, публиковал материалы по специальности, о благотворительной деятельности, считался «англоманом и книжником».

У Азария (1860–1926) и Зинаиды (1875–1942) Итиных было четверо детей (есть сведения о крещении еще двоих – Виталия и Вики, но их судьбы нигде не прослеживаются, что позволяет предположить их смерть в младенчестве). Кстати, всех детей крестили в Спасской церкви.

Дети Итиных стали образованными, интересными и достойными людьми, первым поколением советской интеллигенции, не помышлявшим об эмиграции.

Старший сын Валерий (1892–1942), военврач 2 ранга, погиб, сопровождая раненых на теплоходе «Сванетия», отдав свой спасательный пояс. Его сыновья Игорь и Святослав также погибли. Фаина окончила Бестужевские курсы в Петербурге, потом жила в Уфе с овдовевшей матерью. Нина стала доктором биологических наук, работала у академика Л.А. Орбели, пережила блокаду. На закате своей долгой жизни начала писать стихи.

Вивиан

Наиболее яркой фигурой был, несомненно, второй сын Итиных Вивиан, имя которого римского происхождения было многообещающим – «живучий», но его жизнь оказалась самой короткой, хотя, когда в 8 лет он заболел костным туберкулезом и мать увезла его в Алупку на многолетнее лечение в санатории, мальчик выжил вопреки прогнозам врачей.

Вивиан Итин родился 26 декабря 1893 года (7 января 1894 г.). В 1912 году с отличием окончил реальное училище в Уфе и уехал в Петербург учиться в Психоневрологическом институте, возглавлявшимся профессором В.М. Бехтеревым. В 1913 году перевёлся на юридический факультет Петербургского университета. В это время он начал писать стихи.

Вивиан Итин

Комиссарша, она же «валькирия революции»

В доме профессора университета М.А. Рейснера, выходца из остзейских немцев, он познакомился с его дочерью Ларисой, любовь к которой стала короткой, но яркой главой жизни Вивиана.

Юношеское увлечение коммунистическими идеями определило деятельность Ларисы. В 1912 году, окончив гимназию с золотой медалью, она поступила в университет, где преподавал отец, а в качестве вольнослушательницы прошла курс по истории политических течений.

Одновременно она увлекалась литературой, публиковала в журналах стихи, пьесы, очерки, совместно с отцом выпускала журнал «Рудин».

Лариса Михайловна Рейснер – женщина удивительной жизни и судьбы, ставшая комиссаром Генштаба Военно-Морского флота. В элегантной черной шинели, смелая и красивая, она с упоением командовала матросами, рисковала жизнью. Вместе с армейским отрядом участвовала в боях, летом 1918 года отправилась в тыл занятой белочехами Казани, где едва не погибла. При этом выросшая в буржуазной роскоши член ВКП(б) не отказалась от привычного комфорта

Женщина редкой красоты, Лариса привыкла к поклонению выдающихся мужчин. Вивиан Итин был ей под стать: молод, строен, красив, интеллигентен, утонченно элегантен в смокинге, белой крахмальной манишке с широкими манжетами и золотыми запонками. Но главное, она быстро уловила, насколько одарен и перспективен этот живой черноволосый и черноглазый юноша. Именно она еще в 1917 году передала в журнал Максима Горького «Летопись», с которым сотрудничала, первый написанный Итиным фантастический рассказ «Открытие Риэля». Горький рассказ одобрил, но журнал закрылся.

Зимой 1917 года наркомат юстиции, в котором работал Итин, был переведён из Петрограда в Москву, что расстроило предстоявшую помолвку. Они расстались. У Ларисы начались бесчисленные романы.

Как писала Анна Ахматова, Лариса «увела у нее Гумилева», впрочем, не решившегося связать с ней судьбу. Мужем ее стал командующий Волжской флотилией Федор Раскольников (Ильин), сделавший блестящую военную, государственную и дипломатическую карьеру. Прожив в Германии, он стал невозвращенцем, обратился к И.В. Сталину с перечнем обвинений и погиб при невыясненных обстоятельствах в 1939 году. Среди возлюбленных Ларисы был журналист Карл Радек, с которым она ездила в Германию и написала книгу о Гамбургском восстании, и даже Лев Троцкий.

Лариса ушла из жизни в феврале 1926 года. Не склонявшаяся под градом пуль, выпив стакан сырого молока, она заболела брюшным тифом, и подорванный большими нагрузками и любовными переживаниями организм 30-летней женщины не справился с болезнью.

Когда через 4 месяца у Вивиана родилась дочь, он назвал ее Ларисой. Он никогда не расставался с портретом своей несостоявшейся невесты, стоявшим в перламутровой рамке на его столе. Нелепая смерть уберегла Ларису – она не разделила трагическую судьбу большинства своих возлюбленных. Годы спустя Лариса стала героиней произведений когда-то любивших ее мужчин: Комиссар в «Оптимистической трагедии» Всеволода Вишневского, Лара в «Докторе Живаго» Бориса Пастернака…

Лариса Рейснер

«Професси я – культработник!!!»

Летом 1918 года Итин поехал в Уфу к родным, но не смог вернуться в Петроград из-за восстания белочехов. Он устроился переводчиком в американскую миссию Красного Креста и отправился с сотрудниками миссии в Сибирь. В районе боевых действий он пристал к частям Красной Армии. Незаконченное юридическое образование выдвинуло его в члены ревтрибунала. «Я подписывал смертные приговоры в коллегии Губчека и выручал спешно приговоренных к смерти, председательствовал в “Реквизиционной комиссии” и вводил революционную законность, раздавал церковное вино – губздраву, колокола – губсовнархозу и руководил “комиссией по охране памятников искусства и старины”». Воевал он и в партизанских отрядах.

Вся последующая жизнь Вивиана была связана с Сибирью, вклад в освоение литературного и географического пространства которой огромен. Он женился на Агриппине Ивановне Чириковой. Жизнь складывалась нелегко – двоих детей они похоронили совсем маленькими, в том числе единственного сына, которого он назвал в стиле той эпохи Солнцем. С 1920 года он заведовал отделом юстиции в Красноярске и редактировал литературную страничку в газете «Красноярский рабочий». Затем Итин был переведён в Канск, где заведовал отделами агитации и пропаганды, политического просвещения, местного отдела РОСТа, был редактором газеты и председателем товарищеского дисциплинарного суда. Его ценили как прекрасного оратора. В анкете того времени он написал: «Профессия – культработник» и поставил три восклицательных знака.

В это же время получил из Петрограда чудом сохранившуюся рукопись «Открытия Риэля» и переработал её в утопический роман «Страна Гонгури». Уход в мир фантастики был своего рода побегом из кровавой действительности:

Ветра, в предвосхищенье бури,

Берут стремительный разгон

Туда, где имя речки Ури,

Таежной, звонкой речки Ури,

Звучит раскатисто, как гонг…".

«Гонг Ури! Объединенные стихотворным ритмом, эти слова прозвучали как единое целое, – писал в письме поэту Леониду Мартынову Итин. – Кстати, в детстве я название романа Джека Лондона так и представлял – "Зов предков". Вот и здесь получилось Гонгури. Что могло так называться? На это мне предстояло ответить долгими ночами над листом бумаги с карандашом в руке».

Книга, изданная им по собственной инициативе в 1922 году тиражом 700 экземпляров в типографии «Каннский крестьянин» на оберточной бумаге, стоила 20 000 рублей. Впоследствии роман неоднократно переиздавался. Это было первое произведение советской фантастики, «Аэлита» появилась через год. Юный герой романа, находясь в белогвардейском застенке, погружается доктором, соседом по камере, в далекое будущее, а вернувшись в реальный мир, идет на расстрел.

В 1923 году Итин перебрался в Новониколаевск (ныне Новосибирск, именно Вивиан активно отстаивал это название и видел в нем город будущего), издаёт книгу стихов «Солнце сердца», повести «Урамбо», «Каан-Кэрэдэ» об авиаторах. Его произведения отличала антивоенная направленность.

Итин возродил журнал «Сибирские огни», став «собирателем литературных сил Сибири». Известный советский поэт Леонид Мартынов считал Вивиана Азарьевича своим учителем и посвятил ему стихи:

У меня был друг Вивиан,

Он мечтою был обуян.

Сделать этот мир восхитительным.

Я дружил с Вивианом Итиным…

Итина избирали секретарём правления первого Сибирского съезда писателей, председателем правления Западно-Сибирского объединения писателей, ответственным редактором журнала «Сибирские огни», он был делегатом Первого съезда Союза писателей, напечатал в своем журнале главы незаконченного романа «Конец страха».

Он участвовал в первых агитполетах по Сибири, в многочисленных экспедициях по Северному морскому пути, в морском колымском рейсе на судне «Лейтенант Шмидт» – от устья Колымы он вернулся в Новосибирск на собаках и оленях.

По материалам своих путешествий написал книги «Восточный вариант», «Морские пути северной Арктики», «Выход к морю» и другие. По рассказам полярников написал повесть «Белый кит», по его сценарию в конце 20-х годов в Новосибирске снят фильм о севере. Итин был одержим идеей за одну навигацию добраться из Ленинграда во Владивосток. Был знаком с И.Д. Папаниным, О.Ю. Шмидтом, высоко ценившими его знания. Он все реже обращается к поэзии.

Во время одной из экспедиций к Карскому морю Вивиан Итин встретил новосибирскую художницу, 17-летнюю девушку из дворянской семьи Ольгу Ананьевну Шереметинскую – свою последнюю любовь. Два года он ухаживал за ней, уйдя к этому времени из первой семьи, где росла дочь.

Ольга с конца 1920-х годов жила в Новосибирске, преподавала изобразительное искусство в школе, стала еще при жизни Итина членом Союза художников СССР. Принимала участие в росписи интерьеров Новосибирского театра оперы и балета, во время Великой Отечественной войны работала для окон ТАСС. Ее произведения находятся в Государственной Третьяковской галерее, Костроме, Новосибирске.

В 1930 году у них родилась дочь Наталья. В 1934 году Вивиан был удостоен премии им. М. Горького за очерки, книгу «Морские пути Советской Арктики». Человеком он был жизнерадостным, неунывающим, легко переносившим житейские трудности: «Страну Гонгури» писал при свете коптилки в служебном помещении кинотеатра, где тогда жил, а с Ольгой и Наташей ютился в одной комнате, пока об этом не узнали и не дали достойную квартиру.

При жизни Горького Итина не трогали. Но осенью 1937-го за «связь с врагами народа» его исключили из партии. Это было началом конца. 30 апреля 1938 года он был арестован по обвинению в шпионаже в пользу Японии. Припомнили, наверно, и высказывания Итина, глубоко потрясенного расстрелом Николая Гумилева в 1921 году: «Значение Гумилева и его влияние на современников огромно. Его смерть и для революционной России останется глубокой трагедией». Эти слова уже в 1928 году станут аргументом для обоснования политической неблагонадежности редакции журнала «Сибирские огни».

«Ему инкриминировали шпионаж, – рассказывала дочь Наталья. – Будучи в экспедициях, они часто заходили в порты заправляться: на Японские острова, Шпицберген. В это время в нашем городе было немало консульств и миссий иностранных государств. Отец, как человек, знавший английский язык в совершенстве, участвовал в переговорах, просто общался с иностранцами. А еще в доносе, по которому отца арестовали, говорилось, будто бы у нас под видом вечеринок собиралось какое-то общество, действовал шпионский центр… Когда отца арестовали, писатели перестали с нами общаться, как говорила мама, завидев нас, переходили на другую сторону улицы». Ее поддержали только художники…

Постановлением «тройки» УНКВД Новосибирской области 17 октября он был приговорён к расстрелу, и не позже 22 октября приговор был приведён в исполнение, хотя семье сообщили дату смерти – 1945 год. Место захоронения неизвестно. Есть версия, что Вивиан, страдавший от истощения, был застрелен на этапе.

11 сентября 1956 года В.А. Итин был посмертно реабилитирован «за отсутствием состава преступления».

Вивиан Итин с Ольгой

***

Многие годы о Вивиане Итине старались не вспоминать, знавшие и уважавшие его прежде люди спешили избавиться от подаренных экземпляров первого издания «Страны Гонгури». Но время все расставило по своим местам: сейчас в городах Сибири проводят посвященные ему выставки, научные конференции, в том числе с участием молодых исследователей. Новосибирская студия телевидения в документальном цикле «Сибирская энциклопедия» подготовила видеофильм «Страна Фантазия» о его жизни и творчестве. К 90-летию со дня рождения В.А. Итина в 1984 году в «Вечерней Уфе» была напечатана статья новосибирского писателя Юлия Мосткова.

В 2014 году Новосибирский клуб миниатюристов совместно с Городским центром истории Новосибирской книги издал книгу Итина «Искатель чудес».

Воссоздали образ Итина-человека, отца, воспоминания дочерей – Ларисы, составившей и издавшей в Минске сборники его стихов (она ушла из жизни в Северной Каролине в 2015 г., несколько дней не дожив до своего 89-летия) и Натальи, до недавнего времени жившей в Новосибирске и тоже писавшей стихи.

И, несмотря на посвященную Сибири жизнь и исследования, мы должны относиться к первому советскому писателю-фантасту Вивиану Итину прежде всего, как к земляку, чье детство и становление личности прошло в Уфе – городе, в развитие которого внесли свой вклад его родители, нашедшие здесь вечный покой.

Мы не один раз умираем

И любим много, много раз,

Но есть единственный экстаз –

Его огня не забываем,

Когда любя мы умираем.

Я был искателем чудес

Невероятных и прекрасных,

Но этот мир теперь исчез,

И я ушел в дремучий лес,

В снега и вьюги зим ужасных.

Пред мной колышется дуга,

И мысли тонут в громком кличе,

Поют морозные снега,

И в беспредельном безразличьи

Молчит столетняя тайга.

Но кто бы знал, какими снами

Я наполняю зимовье,

Когда варначьими тропами,

Как души черными ночами,

Людское рыскает зверье!