«На окраине лета…». 23 мая.
«На окраине лета…»
23 мая.
***
Кате Полянской
На окраине лета
от изборских пустынь
тянет запахом хлеба,
веет мёдом густым.
Островами лесными,
луговой пестриной
пролетает гусыня
над стеной крепостной —
от кургана к погосту,
до разлома в плите.
Разомкни этот воздух
и попробуй лететь,
в облака, в молоко ли
словно пуля, входя…
Николай Колоколец,
сбереги от дождя,
из-под белого ситца
на меня погляди,
словно белое сердце
из открытой груди.
Обмелеет запруда,
разрастётся трава,
перемелют друг друга
и падут жернова,
и могильную пустошь,
твердь подземной реки,
родникового пульса
пробуравят ростки,
от азов и до ижиц
самых давних годин.
Ты наклонишься ниже —
и услышишь: гудит
всё больней и напевней.
И сбегается люд:
то за мёртвой деревней
новый колокол льют.
23 МАЯ
А. К. Антонову
Давай дойдём до чебуречной,
пока старушка не мертва,
до нашей станции конечной,
где есть «дешёвая жратва»,
селёдка с луковой короной
и слёзы белые в стекле,
чтобы потом стоять на Бронной,
как стопки на пустом столе.
Где сквозь закрытые ворота
скамейки видно и кусты,
но сквозь решётку даже шпрота
не проплывёт, не то что ты,
рванина, так что двигай мимо —
какого «сердца и вина»?
У бывшего гардемарина
похмелья нету с бодуна.
… будили криками округу,
не разбирая в этот час,
что крепко-накрепко друг к другу
смерть приколачивает нас.