Журнальный мир

В детскую спальню постучалась ночь.

- Деда, расскажи о волках! – в который раз уже просила чернобровая девчушка с большими карими глазами.

Невозмутимая луна скользнула мутным холодным взглядом по уютной кроватке и, словно ухмыльнувшись, скрылась в хороводе неспешных облаков. В который раз уже подслушивала она колыбельные истории о серых пришельцах из таежной глуши. И невдомек ей было, что таинственные чужаки в далекой сибирской глубинке обратили к ней свои зеленоватые взоры и хищные глотки в ожидании ночного волчьего счастья.

- Деда, а ты волков встречал?

- Встречал.

- И ты не умер от страха?

Анютины глазки еще больше расширились.

- Ну, зачем же умирать от страха? Тогда война была, от нее умирали.

- А где ты волка видел?

- Он воду пил из реки.

- А рыбу он может поймать?

Дед улыбнулся, усадил девочку к себе на колени и запел шутливо:

- Ай вы, люлечки-люли, трули-люшечки…

Внучка обняла деда. В его устах она звучала не иначе как Люшка, Люшечка.

- Деда, и я пить хочу. А вода в кране из речки течет?

- Из речки.

- Ну давай подождем, пока карасик выплывет.

Карасик не выплыл. Пора было отдыхать, ведь на завтра дед пообещал загородную поездку в их с бабушкой дом. Строили и мечтали, чтобы его облюбовала Люшка.

Дорог к дому было две – ближняя и дальняя. По ближней в выходные дни спешили покинуть шумный областной центр деловитые владельцы разнообразных авто. Им нужно было поскорее попасть в городок с удивительным названием Счастье, манивший соснячком с грибными полянами, тихими заводями Северского Донца и, конечно же, теплыми водами Счастьинских прудов.

Охладив стальные лопасти турбин местной электростанции, разогретая вода сбегала прямиком в Теплые пруды, где весьма комфортно в любое время года чувствовали себя жирующие окуни с карпами. Их не забывали подкармливать любители многочасовых бдений с удочками, дабы потом обласкать самолюбие добротным уловом.

Свежевыкрашенный шлагбаум преграждал дорогу к песчаному пляжу, заставляя осмыслить содержание стоящего здесь же рекламного щита: «Берегите природу, мать вашу!»

Многочисленные отдыхающие погожими апрельскими деньками омывали в теплых волнах свои уставшие от слякотной зимы телеса.

В мае прибрежную тишину нарушали вездесущие пчелы. Особенно их радовали благоухающие ароматами цветущие фруктовые деревья. Через месяц-другой в бесконечных лесопосадках появлялись предприимчивые обитатели города энергетиков, чтобы поскорее собрать недозревшие и еще почти безвкусные абрикосовые плоды, а затем продолжить свой мимолетный бизнес где-то намного севернее.

Осенью на Теплых прудах становилось шумно: туристические слеты, межшкольные соревнования, спартакиады. А неизменные любители шашлычного разнообразия и пивного веселья привносили свой колорит в увядающий багряно-желтый пейзаж. Всем находилось здесь место, и для каждого было занятие по душе.

Только на некоторое время Теплые пруды погружались в умиротворенное созерцание оголившегося окружения, покорно ожидая промозглую серость ноября и дождливых предновогодних недель. Но вот уже и январь на исходе, и моржующиеся любители оздоровления в крещенских купелях восторженно оглашают окрестности.

Дальняя дорожка к Люшкиному дому вилась еле приметной ниточкой через живописный яр. Это было необычайное место, которому трудно найти похожее. Всего несколько метров от автобусной остановки – и ты в поросшем лесом овраге. Заросли терновника, буйная кленовая поросль, рослые дубы беспокойно шелестели, сплетаясь верхушками. Дно оврага пестрело первоцветами, фиалками, незабудками.

- Деда, а если мы волка встретим, мы его убьем, да? – беспокоилась Люшка.

- Мы убьем не волка, а страх перед ним.

Стежка резко уходила вверх – и вот уже полюбившийся пригорок, где леса нет вообще. Подружилась девчушка с белым королем степей – седым ковылем. Нравилось ей поваляться в его пушистых волнах, пощекотать деда мохнатыми травинками. Будучи еще совсем крохой, она удивленно смотрела в небесную даль:

- Ой, уехало небо! А тучка потерялась.

Люшка, Люшка, где ты сейчас? Может, долетит до тебя потерянное облачко и прольет охлаждающий поток на разгоряченную твою голову?

Странное это было место, не зря называлось оно Сухой балкой: грозовые облака обычно проносились мимо пушистого ковыльного острова, боясь испортить первозданный его наряд, а выливались над притихшим городком с названием Счастье.

По знакомой тропинке пробирались дед с Люшкой к своей загородной обители. Из чердачного окошка наблюдали они, как невзначай подкатятся ковыльные гребешки к Сухой балке и снова схлынут, а потом опять спешат возвратиться к зеленому другу – беспокойному лесу. Блестели вдалеке Теплые пруды, и синей лентой извивался Северский Донец.

Вечерний костерок по-сибирски, картошка, звездная бездна… Люшка бегает вокруг кипящего котелка, а искорки от костра поднимаются в темнеющее небо.

- Тили-бом, тили-бом, загорелся Люшкин дом, бежит бабушка с ведром!..

Легкий хлопок по губам – бабушка рядом! Не болтай глупости, не кличь беду!

Люшка похныкивает, нетерпеливо заглядывает в котелок.

- Вот если б я была картошкой, я бы сразу сварилась, прямо в холодной воде!

Милые детские беседы! Быстро пролетят годы. Прошагает первоклашка с огромным белым бантом, после уроков заберется к деду на плечи – вот радости-то!

- Да тебя уже не поднимешь, трули-люшкать не получится! – сокрушается дед. – Давай быстрее вырастай!

- Дедушка, а ты стал писателем, да?

- Да.

- А почему же ты сказки не пишешь?

События из богатейшей дедовой биографии лягут и в основу художественных книг детективного жанра, и будут примерами в лекциях для курсантов школы милиции. Люшка станет Анютой, а вскоре и Анной Владимировной. Жаль только, дед не дождется смены поколений, не доведется увидеть внучку в курсантских погонах.

В тихое Счастье пришла война…