Около «Сапожника»

Около «Сапожника»

Нотька Сандлер давно писатель и художник. Но бывает, чтобы в жилах сапожника не скислась древняя кровь чоботаря, – он работает иногда в Иерусалиме сапожником, как когда-то в Приволжске.

И вот в один прекрасный день сапожник бухарский, еврей Исаак, попросил Нотьку оторваться от дел творческих и заняться ремеслом хотя бы на пол-денечка… Ибо должен был Исаак проводить свою маму-старушку к врачу.

И главным заданием от бухарского сапожника к приволжскому было: вернуть заказ клиенту и получить с последнего оплату за выполненную работу. Дело для старого сапожника Нотьки Сандлера привычное.

Пришел Нотька в киоск, сел на рабочий стул и начал работать, выполняя заказы на приготовленную Исааком к ремонту обувь, и дожидаясь какого-то особого клиента. Погруженный в «дух сладких мгновений», который витает вокруг мудрых сапожников, Сандлер не заметил, как к нему подошёл ожидаемый клиент Исаака.

Да уж, клиент был непростой. В шляпе, с бородой и с цицит – то есть «прикид» говорил, что это самый особый клиент, который читает книгу «Тания» и говорит про книгу «Волшебства Любавических праведников».

После традиционного: «Шалом!» последователь Шнеерсона заговорил:

У меня здесь готовая пара полуботинок. Должны быть сделаны новые подмётки и набойки. Я скоро улетаю в Москву. Я раввин, работаю в раввинатском суде, принимаю экзамены на гиюр… А потому мне нужно за отремонтированную обувь сделать скидку в пятьдесят процентов…

Нотька сразу повеселел, вычислив особого клиента, который, по инстинкту алчности, хочет обдурить мастерового. Имея в сознании представление о клиенте как о раввине-хапуге, спустил с языка своего Нотька словечки, не очень приятные для еврея-ортодокса:

Если свинью кормят кошерной пищей от самого рождения до самого закола, будет ли свинина кошерной?!

Желчь негодования растеклась по вальяжной бородатой физиономии «фуфлораввина», челюсть мелко задрожала.

Вцепившись в Нотьку взглядом «жёлтых брызг», зашипел вельможа набожный:

Твой язык жжёт, как горячие угли. Ты обжёг меня и моё сердце! Я знаком с тобой заочно, многое о тебе слышал… Нас, последователей Шнеерсона, много, но мы разные. Есть грешники, но я делаю доброе дело – помогаю неевреям стать евреями…

Нотька весело подсмеивался над обозленным миссионером, и выждав окончание его речеизлияния, ответил клиенту:

Деньги за работу отдавай! Обувку забирай и улетай в Москву. Там собирай дураков, коих в Москве, как и в Приволжске, предостаточно… Они готовы платить за приобщение их к иудаизму, которого они не понимают и не поймут. Но это даст им возможность уехать из России. Как я знаю, такая «духовная процедура» стоит от пяти тысяч баксов и выше… Причем, всё очень красиво: деньги берутся за «учебу», которая безрезультатна. Но даёт доход «праведному посланнику Шнеерсона».

Отдав деньги и взяв отремонтированную обувь, «шнеерсоновец» гордо удалился, проклиная Нотьку Сандлера. А тому, семидесятитрёхлетнему прадедушке, весело и радостно…

Работает он в «родной стихии», обдумывая, когда и как напишет очередную байку. А как же приятно Сандлеру, что гуляет в честном народе его афоризм: «Если свинью от момента рождения до самого закола кормить кошерной пищей, то всё равно свинина будет трефной».

Так и многие посланники Шнеерсона, соблюдая законы Моисеевы, остаются свиньями, потому что «Золотой Телец» для них – кредо жизни.