P. S. Короткое эхо после КПП «Успенка»
P. S. Короткое эхо после КПП «Успенка»
Вереницы судеб, обрывки слов, веские детали — так и висят в московском воздухе.
Дважды — на бумаге и на экране — эти судьбы я зарисовал, сделал под ними надписи…
А они всё равно висят, не опускаются на землю, навевая грусть и тревогу, в этом пространстве первой зелени и над этой зеленью, крадущейся тенью, на словах нежеланной, но втайне многими чаемой войны!
Эхо дальнего взрыва отозвалось в небольшом, раскрытом настежь металлическом ангаре.
Это успенское эхо стихло, чтобы прозвучать уже в Москве, на Неглинке.
Здесь, в центре Москвы, рассказывая в хорошо проверенном месте добрым и отзывчивым людям про Донбасс нашего времени, про Горловку, Ясиноватую, Енакиево, про некоторые другие особенности недавней поездки, я вдруг услышал:
— Знаете анекдот? Ну, чем отличается арт-проект от артобстрела?
Я не ответил.
Сгрёб в кучу бумаги, вышел из комнаты, спустился по лестнице и пошёл по Неглинке к Трубе: к шумящей и дымной площади, так любимой Антошей Чехонте и многими другими знаменитыми москвичами.
Резкий скрежет и удар, похожий на взрыв, но, конечно, вызванный падением какой-то железной хреновины, раздался у меня за спиной на стройплощадке.
Однако, уже поднаторевший в определении опасности, в осязании всей кожей военных и невоенных звуков, я даже не обернулся.
Апрель–июль 2016 г.
Донецк–Москва