Журнальный мир

Мемориал «Черная гора»

74-й годовщине освобождения г. Михайлова

от немецко-фашистских захватчиков

Город Михайлов. Декабрь на дворе.

Вновь неспокойно в мире.

Спят беспробудно на «Черной горе»

В общей военной квартире

Спят беспробудно в Рязанской земле

Дети Отчизны нашей,

Спят и не знают, что сеют хлеб

Выросшие за павших.

И не стираются их имена

С мраморных плит дождями,

И не догадываются, что война

Не разлучила с нами.

Стихотворцу

Не все тебе мечтать о славе,

Цветы охапками нести.

Ты подобрался к переправе

По сути главного пути.

А что такое эта слава?

Как ты воспел свою страну?

Вот дунет ветер, переправа

Качнется и пойдет ко дну.

И что тогда, какая строчка

Увековечит твой портрет?

Ждет переправа, и отсрочка

Пока хранит тебя от бед.

Не подставляй лица гордыне,

Не верь во всякую хвалу,

Трудись, как проклятый, отныне,

Пришитый строчками к столу.

Голос

«Вот ты представь, что ты в бою,

Один за Родину свою.

А за тобой отец и мать,

Которые не могут встать.

А нечисть прет, и прет, и прет,

И ты командуешь: «Вперед!».

Кричишь: «В атаку!», – никому,

Лишь только сердцу своему.

Неважно, выдержит оно,

Что выдержать не суждено.

Ведь главное, не отступил,

Хоть землю кровью окропил.

Но в этот миг солдатом стал,

Навечно встал на пьедестал.

И там, сквозь ливни и снега

Не пропустил в свой дом врага…

Вот ты представь, что ты в бою

Один за Родину свою.

Представил?! А теперь: «Вперед!»

За Родину, за свой народ!»

…Встает мой дед из забытья,

И в деде прорастаю я.

Кленовый лист

Последний лист летит куда-то,

Не ведая, что прожил зря.

Явилась и к нему расплата

За то, что жил до ноября.

Всему есть срок, свои пределы,

Своя последняя заря.

На землю лист опустит тело

За то, что жил до ноября.

Лети, кленовая монета,

Печаль прощальную даря.

Как горько уходить со света

За то, что жил до ноября.

Другая жизнь взойдет на клене,

За все весну благодаря…

Кленовый лист застыл в поклоне

За то, что жил до ноября.

Завтра

Ночь. Октябрь. Тишина.

Переделкино. Луна.

Вдруг за этой тишиной

Шепот листьев надо мной.

Заскрипели у стены

Две согбенные сосны.

И спокойная пора

Исчезает со двора.

Ходит ветер меж берез.

Приближается мороз.

Я прощаюсь с октябрем

Под ослепшим фонарем.

Завтра будет все не так,

Будет в окна лезть сквозняк.

Может, волки будут выть.

И хоть вой, а надо жить.

* * *

В Наро-Фоминске осень золотая,

На много верст пожухлое жнивье.

И листья безвозвратно улетают,

Как наши годы, отзвенев свое.

Смотрю им вслед, они летят неспешно,

Не отрываясь от моей земли.

Душа моя, конечно, не безгрешна,

Но листья в грязь, как грешные, легли.

За что их так? Откуда же я знаю.

Наверно, небу, что и как, видней.

И кажется, я с ними улетаю,

Как эта осень, в золоте огней.

Колечко

Горячо вздыхает печка,

А у печки ты да я.

Обручальное колечко,

Золотая грусть моя.

Подо льдом томится речка,

Полдень короток и сер.

Обручальное колечко,

У тебя не тот размер.

На окне звезда и свечка

Освещают сердцу путь.

Не горюй, мое колечко,

Подойдешь кому-нибудь.

* * *

Не то, что мните вы, природа…

Ф. И. Тютчев

Насыпьте радости в мешки

И погрузите на подводы,

Ведь эта радость, мужики, –

Благословение природы.

А радость у людей одна –

И радости другой не будет, –

Жить так, как вся твоя страна,

И жить в своей стране, как люди.

Надеюсь, что зачтутся нам

Забота о родном народе,

Любовь к отеческим гробам

И даже строчки о природе.

Обычная дата

Сегодня не было росы,

Но плыли облака над садом,

И ветер дул с реки надсадно,

И ухмылялся день в усы.

И мне казалось, я лечу

За облаками и за ветром.

И женщина стояла в белом,

Подобно майскому лучу.

А я ее не узнавал,

Хоть где-то все-таки и видел.

Подумалось, а не обидел,

А вдруг к кому приревновал?

Но женщина давно ушла,

И я, счастливый, брел куда-то.

Не важно, что была за дата,

Ведь главное, она была.

Живу и верю облакам,

И ветру зябкому над садом.

Но главное, что сердце радо

Твоим глазам, твоим рукам.

Полынья

Взирает женщина в пургу.

Она отчаялась увидеть

Того, кто по уши в снегу

Идет к ней и никак не выйдет.

Идет который год подряд

Из давней дали невозвратной

Прижать к груди своих ребят,

Расцеловать их многократно.

Но на реке бездушный лед,

Мороз сковал судьбу и реку,

И он добраться не дает

К своей любимой человеку.

Будь вы неладны, окуньки,

И полынья в ночи без света!

В нее уходят рыбаки

И никому возврата нету.

Взирает женщина в пургу,

Платок, как жизнь свою, сминая.

– Кто там стоит на берегу?!

– Тебе почудилось, родная!

Посох Пересвета¹

(Сергею Филимонову)

Как далеко ты, посох Пересвета!

Но зорок ты, глядишь через века.

В отшельнической келье темной этой

Крепчает богатырская рука.

Она уже вовек не ослабеет,

Бог не оставит в грозный час ее,

И полетит в предплечье Челубея

За Русь святую бранное копье.

Он сам падет, но и собьет ордынца,

И в памяти останется людской.

Но вздрогнет от падения столица,

И все живое стихнет за Окой.

И Сергий молча преклонит колени.

И сердце так захолодит тоска,

Как будто наяву увидит тени,

Что пали на лицо ученика.

…Как далеко ты, посох Пересвета!

Но зорок ты, глядишь через века.

Не дай-то Бог, чтоб новый старец где-то

На бой благословлял ученика.