Журнальный мир

* * *

У ночного автобуса грустные фары,
Снова двери скрипят, как больные суставы,
И дорога его за колеса хватает,
И проносятся джипы, виляя хвостами.

У ночного автобуса тяжкое бремя,
Кто на вход, кто на выход, следи тут за всеми.
А его укачало, он дышит бензином,
И зудят его шины невыразимо.

Вот бы бросить в окно все билеты на ветер.
Только люди, они же как малые дети.
Он везет.

Ночь привычно за окнами мчится.
Что поделать, работа. Покой только снится.

АВГУСТ

Календарь сказал, время лечит.
К сентябрю склоняется воздух.
Сыплет небо звездной картечью,
Погадай мне, август, на звездах.

Расскажи красивую сказку,
Тихих слов приятные речи, 
Положи звезду в небе, август,
На Луны покатые плечи.

Отдели мечты от желаний,
Звездный блеск от лунного света.
Может, и не надо заранее
Знать, когда закончится лето?

Будет всё, зима и прохлада,
Дождь придет оплакивать вечер.
Не гадай мне, август, не надо.
Меньше знаю – спать будет легче.

* * *

А может ну их эти рифмы эти строчки
Эти точки запятые и тире
Не случится это точно
Ничего в подлунном мире
Да чего там мысли шире
Даже в собственной квартире
Ни случайно ни нарочно
Ни взаправду ни в игре
И в отдельно взятом теле
Без отдельно взятой ноты
Без метафор (что ты что ты)
А попробуй Не отсохнет
Не отвалится ни разу
Ни по уху ни по глазу
Не заедет тишина
И останется одна
Незадетая струна
Вот избавлюсь от мороки
От докуки от занозы
Эти рифмы эти строки
Эти точки эти знаки
Научусь без них дышать

На душе как в чистом поле
Бродит ветер словно веник
Всласть гуляет не спеша
Воет славно выметает
На лету стихи читает
И беззвучно отлетает
Как душа.

* * *

Сезонная миграция стихов.
Летят с курлыканьем,
В протянутую руку 
Ложится, с неба падая, перо,
Хм, как-то символично и… печально.
Но, может быть, стихи еще вернутся?
Весной, возможно, мы опять услышим 
В нежарком небе, ярком и высоком,
Их грай и шум листов, да что там – крыльев.
И кто-то скажет: 
– Март. 

Стихи прилетели.

НЕКАНОНИЧЕСКОЕ

Мама, но я их хотел покормить сперва,
Рыбы им дал и хлеба, налил вина.
Мама, любить – это не на словах.
Мама, скажи, в чем же моя вина?

Рвался помочь, сказал – не в деньгах вам счастье.
Мол, легче верблюду через игольное ушко.
Они пытались сдать меня по начальству:
– Динарий не даст кесарю, вот послушай-ка.

Они кричали: – Лечи! Не держи нас за лохов!
Давай, докажи, что воистину сын ты Божий.
Был парень – расслаблен, и было ему плохо.
Чудес не хотел я, да кто же ему поможет?

А помнишь тот труп лежалый по имени Лазарь?
– Не оживит ни фига, – шепот мухой крýжится.
Мама, если б меня позвали сразу, 
Он не страдал бы три дня от смертного ужаса.

Веры, как и любви не бывает много.
Только похоже, я очень плохой учитель.
Каждый из нас – любимое чадо Бога.
Что ж вы любовь в чудесах измерять тщитесь?

Ишь, как спешат блудниц побивать спозаранку.
Кто без греха? Кто способен держать ответ?
Мама, они опять поднимают планку.
Что у нас дальше: бунт против Бога?
Нет.

Друг отречется, умный предаст скоро.
Песах. Весна. Где-то цветут вишни.
Я им не нужен. Я им – живым укором.
Я их люблю и поэтому я – лишний.

Нет больше сил.
Так продолжаться не может.
Я в тупике. Видимо, кончен квест.
Может, еще приду. Не сейчас. Позже.
Мама, прости.
Я выбираю – крест.

* * *

Это я, господи!

Из негритянского гимна

Это я, господи!
Господи – это я!
Слева мои товарищи,
справа мои друзья.
А посередке, господи,
я, самолично – я.
Неужели, господи,
не признаешь меня?

Б.Слуцкий. Анализ фотографии

…Жил себе и жил,
как Бог нá душу положил.
Соблюдал, как все,
и как все, нарушал.
В целом, свободно дышал.

Жизнь катилась.
Смеялась.
Рычала, как зверь.
Порой лупила по голове.
Он кому-то изменял
и кого-то берег.
Ну, да, где-то есть Бог, 
строг.

Что случилось однажды?
Он сам не знал.
Был рассвет чист, или закат пылал,
тишина взывала, как глас Небес,
Иль под ветром шумел лес…

Только дрогнуло что-то, 
заныла струна.
И слеза по щеке, 
и ознобом спина,
и от тихого шепота задрожала земля:
– Это я, Господи! Это я…