БЛЮЗ ОТ БЕГЕМОТА

Когда Бегемот погружался в блюз — 
он словно от страсти слегка рыжел, 
тогда отстранялся от прочих дел: 
краплёных картишек, бильярдных луз.

Он рвал шестиструнку, почти до ран,
присев на балкон, лапы свесив вниз.
Из банки под рыбку не пил до риз,
в закусках и блюзах он был гурман.

Он пел так надрывно, как все коты 
поют по весне, в брачный месяц март.
И звуки трагичных почти что мантр
летели по следу его мечты.

Он грезил под блюз — уносился прочь 
мечтой в тишину — всей душою ввысь! 
Посмел бы ему кто-то: «Рыжий, брысь!..»

…На город спускалась фатою ночь.

СТОЛБОВОЕ

стоят столбы — не каждый соляной, 
не каждый был когда-то человеком, 
не всех Господь карал, чуть смежив веки, 
не всякого огонь лизал с ленцой…

удел других столбов стоять вдоль трасс, 
с лапшой из проводов, что тянут уши — 
им выпало годами ветер слушать, 
мечтать, что сменят их другими враз.

а третьему, что носит ник «фонарь» —
он дарит свет и мог бы тем гордиться, 
ему в когтях с соломой снится птица, 
что вьёт гнездо, презрев и смог, и гарь.

вот стать бы вмиг столпом, а не столбом —
Александрийским или же подобным, 
стоять бы только не на месте лобном
и, если не сейчас, тогда — потом…

ЧТО-ТО, ЧТО-ТО НЕ ТАК, НЕ ТАК

Что-то, что-то не так, не так…

Юрий Кукин

Не «катят» катет и гипотенуза,
бильярдный шар скользит, минуя лузы.
Жара достала так, что мочи нет!
Блесна не долетает до стремнины,
и ноги от ушей, но не у Нины…
Я ненавижу утренний омлет.

Не разберусь, что не в порядке с этим,
чем ходоки свои тропинки метят.
Размер не тот поношенных штиблет?
И небо не такое голубое,
который год, как не цветет алоэ,
а может быть, пора сменить лорнет?

А в мясе постном не хватает перца,
душевных струн в опустошенном сердце,
тошнит меня и от парных котлет.
И простыня, гляди, почти не смята,
во рту противно, мне б листочек мяты,
покинула меня моя Жаннетт!

А нефть всё дешевеет за границей, 
бензин взлетел в цене безумной птицей, 
налейте лучше мне в бокал клерет!
Клерет исчез давно из магазинов.
Загнил незрелый виноград в корзинах?
Пустые полки нам поют: — Привет!

Законы сыплются зелёной вишней, 
от них народ честной почти не дышит. 
Трубите общий сбор, мой друг, корнет! 
Ах да, трубить, увы, не ваша участь.
Зачем фальшивой нотой уши мучить? 
Да отложите лучше свой кларнет.

И не всегда нам помогает «Но-шпа», 
вот где-то засуха, а где-то оспа…
А запил кто, не завершив сонет?
И в Лондоне погромы, пламя пышет, 
полковнику давно никто не пишет, 
пожалуй, съем постылый винегрет…

ПОСЛЕДНИЙ ВТОРНИК

Зима. Декабрь. Последний вторник.
Снег за окном сугробит впрок.
Стоит с лопатой Ваня-дворник,
Угрюмо глядя на восток. 
Что скрыто там за плотной тучей?
О чём печалится душа?
— Эх, грамм бы сто, закуски жгучей, —
Да за душою — ни гроша.

За пеленой белесой видит:
В атаку повели «телят»…
Он не философ, не Овидий:
— А в тех ли прадед-то стрелял?

Отбросит мысли бесовские, 
Лопату выставит как штык,
И, словно на бильярде кием, 
Скоблит булыжник — «ширк-да-ширк».

Ещё чуть-чуть, буквально, днями
Семнадцатый нагрянет год. 
И снова память облаками 
Куда-то в прошлое несёт…

ДВОРНИК ВАНЯ

Дворник Ваня — змей воздушный, 
Разгоняет облака.
Осень. Всем немножко грустно. 
У него в душе — тоска!
Он метлой своею машет, 
Оттолкнувшись как шестом.
Облака — цветной гуашью,
С черепичной крышей — дом.
Небо пачкают галоши? — 
«Змей» без них летит босой!
Стоя спит в конюшне лошадь. 
Дым клубится над трубой.
Ваня истинный романтик, 
Чист в порывах, оптимист,
Для собак припрятан пряник,
Борода, как жухлый лист.
У него: 
Глаза — в цвет неба,
Малахай, как уха два!..;
Верный друг — такого мне бы! — 
Хвост да лапы — в три ребра.   

Пёс залает — сон не в руку — 
Мётлы — в руки, ноги — в пляс: 
За работой сгонит скуку, —
Он ни с кем не точит ляс!

А В ОКТЯБРЕ У НАС ЕЩЕ ВЕСНА

В тех странах в октябре — ещё весна…

А. Городницкий «Деревянные города»

А в октябре у нас ещё весна
и у смородин набухают почки,
да в речке — хищник, упадёт блесна, —
готов схватить, беспечен и порочен.

Летит по ветру паутинка-сеть,
сплетённая стратегом-бокоходом,
и хочется на солнышке присесть,
почувствовать, что ты отсюда родом.

Где каждую весну поёт капель, 
где в осень торжествует Бабье лето!

…Холодный ветер окунёт в купель —
от декабря простуженным приветом.

ВСТРЕЧУ ДЕНЬ

ты меня утром не будишь — 
время побудок прошло.
сизый туман, словно студень,
тает в распадке. 
тепло
нам обещали намедни — 
верю синоптикам. 
лень
мне подниматься с постели,
лень наблюдать полутень,
ту, что сочится сквозь тюля
полупрозрачную ткань.
август, прощаясь с июлем,
в осень привносит печаль.  
Спас, монотонно роняя,
яблоки прячет в траву.
ветер-задира вертлявый, 
тучи сгоняет в табун.
солнце на луч их нанижет — 
вот уже слепит глаза.
под облаками, пониже, 
в осень летят поезда.
мне-то до них — что за дело?
встану, встряхнусь, встречу день…
сердце мне больно задела
в дверь промелькнувшая тень.

ЗАПЛУТАЛСЯ ВЕТЕР

заплутался ветер в косах розмарина,
заигрался шалый — аромат пьянит,
жаждет многоликий убежать от сплина:
у «морской росы» — небесный колорит.

наскучалось ветру на просторах моря,
утомился волглый — отдохнуть в уют,
надоели страстно: волны, соль и горечь,
хочет с Афродитой на цветах заснуть.

крыльями в полмира обнимать богиню,
в волосах уняться — море не зови!
не отвергнет если, то в объятьях сгинуть,
если не прогонит, умереть в любви.

а случится, взглядом оттолкнет наивно —
он тогда в угаре врежется в скалу.
тиною запахнет с перегаром винным,
штормовым прибоем донесёт: — люблю…

ДЕРЕВЬЯ ВЫТЯНУЛИСЬ В СТРУНЫ

Деревья вытянулись в струны —
остолбенелые стоят.
Не греют их ни луч полудня,
ни свет луны. Лишь чей-то взгляд
задержится, но ненадолго —
спешат прохожие — зима.
Да воронье без чувства долга
седлает ветви.
Кутерьма
такая снежная закрутит,
покой нарушив, тишину,
что даже мышь в своём закуте
забьётся в норку.
Не спугнуть
природу в долгом ожиданье
весны.
Подснежникам глаза
открыть 
синичье щебетанье
поможет, 
нам — любовь познать.

Рогач на вахту в вечер выйдет, 
подсветит бледную лыжню, 
зависнув птицею без крыльев,—
салют ему с лыжни пошлю.

ОТТАНЦЕВАЛА ОСЕНЬ

Оттанцевала осень вальс
листами клёнов, 
но не спешит покинуть нас — 
ей с нами клёво.
Она зиме сдаёт посты —
во льду озёра.
Ей говорят: — Уйди, остынь, —
не нужно ссоры
с зимой. Пусть снежная царит —
быть ей приспело,
пора бы пёстрый колорит
сменить на белый.
Пусть первый снег припудрит плешь —
природа ропщет,
тоскуя, жаждет грязный беж
прикрыть порошей.

И вот кружит пушистый снег
под блюзы ветра.
Стремится день пополнить век
страничкой этой…