Журнальный мир

ОКТЯБРЬСКАЯ ЭЛЕГИЯ

I

Немало мне выпало ныне

Дождя, и огня, и недуга,

Смиренье — не чуждо гордыне,

Горенье — прости мне, подруга.

Дражайшее помощи просит,

Навесом шурша тополиным,

Прошедшее время уносит

Кружением неопалимым.

Внемли невесомому в мире,

Недолгому солнцу засмейся.

Безропотной радуйся шири,

Сощурься и просто согрейся.

Из нового ринемся круга,

Поверим забытым поэтам,

Прельстимся преддверием юга,

Хоть дело, конечно, не в этом.

Как будто и вправду крылаты

Посланцы невидимой сметы,

Где отсветы наспех примяты,

Отринуты напрочь приметы.

Как будто подвластны причудам,

Невинным гордятся примером

Стремленья магнитного к рудам,

Служенья наивным химерам.

Где замкнутым шагом открытья

Уже не желают собраться,

Но жалуют даже событья —

А молодость жаждет остаться.

II

Скажи мне теперь, музыкантша,

Не трогая клавиш перстами, —

Ну что тебе чуть бы пораньше

Со мной поменяться местами?

Ну что тебе чуть поохрипнуть,

Мелодию петь отказаться,

Мелькнувшее лето окликнуть,

Без голоса вдруг оказаться?

Ну что тебе, тихий, как тополь,

Король скрипачей и прощений,

Разбрасывать редкую опаль

По нотам немых обольщений?

Ну что пощадить тебе стоит

Творимое Господом чудо,

Когда сотворённое стонет

И воды влечёт ниоткуда?

Ну что за колонны белеют —

Неведома, что ли, тоска им?

И мы, заполняя аллеи,

Ресницы свои опускаем.

А кто поклоняется ивам,

Смежает бесшумные веки? —

Да это, внимая счастливым,

На редкость понятливы реки.

И племя младое нежданно

К наклонным сбегает ступеням —

И листья слетаются рано,

Пространным разбужены пеньем.

И хор нарастает и тонет

В безропотной глуби тумана,

И голубем розовым стонет,

И поздно залечивать раны.

И так, возникая, улыбка

Защитную ищет заминку,

Как ты отворяла калитку —

А это уже не в новинку.

III

Бывали и мы помоложе,

И мы запевали упрямо —

И щурили очи в прихожей

Для нас флорентийские дамы.

И мы нисходили на убыль,

Подобно героям Боккаччо, —

Так что же кусаю я губы

И попросту, кажется, плачу?

А ну-ка, скажи мне, Алеко, —

Неужто зима недалёко —

И в дебрях повального снега

Венчальный послышится клёкот?

И что же горит под ногами,

И разве беды не почуят,

Когда колдовскими кругами

Цыганское племя кочует?

О нет, не за нами погоня,

Нахлынет безлиственно слава —

Покуда она не догонит,

Земля под ладонью шершава.

Коль надобно, счёты откинем,

Доверимся этой товарке —

Покуда ведь только такими

Опавшие вспомнятся парки.

Томленьем надышимся ломким,

Уйдём к совершенствам астральным,

Октябрь не в обиду потомкам

Сезоном закрыв театральным,

Где свёрнуты без опасений

Над замками мавров и троллей

Затёртые краской осенней

Афиши последних гастролей.

НЕ УМОЛКЛИ СВЕРЧКИ

Нет, никто не сумеет сверчков убедить

Замолчать! — это звёзды над ними

Да сады над рекой — их нельзя оградить,

Населить сторожами ночными.

Значит, ныне и присно сумей улучить

Не мгновенье — лишь тень мановенья, —

Ран сердечных, как видишь, нельзя

залечить,

Невозможно постичь дуновенье.

Только шорох услышим — и тихо вокруг,

Только лодки затоплено тело,

Только замерли оба и вздрогнули вдруг —

Ты сама этой песни хотела.

То не ласточки лепят гнездо за гнездом —

Улетели они безвозвратно, —

И уйти не хотим, и ступаем с трудом —

Ну когда же вернёмся обратно?

Паутины осенней летящая нить

С чем связует? — их много на свете,

Чтобы рук не тянуть и примет не хранить,

Быть за всё пред собою в ответе.

Расскажи, расскажи — чем была ты жива?

С чем пришла ты ко мне? — как спешила? —

Не умолкли сверчки, не исчезли слова —

Есть над нами Небесная Сила.