Стихи
Стихи
В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ
Расскажи мне, мой друг, — что владело тобою во сне?
Это многое значит.
Что встревожило-встретило бедное сердце — извне,
Почему оно плачет?
Для себя сберегает, чтоб нам не смущаться двоим,
Плод Едемского древа.
Он теперь затаился под шёлковым спудом твоим:
Как положено, — слева.
Если вдруг прикоснуться к нему и шепнуть: «Отрави…»
Он ответит: «Не трогай».
Нам с тобою предложено вместе отведать любви —
Перед дальней дорогой.
Это стоит усилий? — Да разве я знаю? Молчи,
Притворись иностранкой.
Наше лучшее чёрное мы надеваем в ночи —
И летим над Фонтанкой!
Где плывут, одурманены дымом заморской травы
Колоннады и своды,
Петербургские звери — крылатые смирные львы
Ниневийской породы.
НА ТРЕВОЖНУЮ НОЧЬ В ОТЕЧЕСТВЕ
Стал я спать беспокойно и плохо.
Снится плеск пересохшей реки,
Снятся строек заброшенных грохот
И заводов умерших гудки, —
Запрещённые при Маленкове,
Чтобы нам не насиловать слух. —
Нет во снах моих плоти и крови,
Лишь трусливо мятущийся дух,
Лишь предатель Победы железной,
Перемётчик небесных Начал
Суетится во снах, бестелесный,
Мародёрствует по мелочам.
Taк ли прежде со мною бывало?
Помолился — и тотчас уснул:
Хоть во чреве китовом вокзала,
Хоть почётный неся караул.
Развенчались державные сцепы,
И во снах моих, — где ни приляг, —
Детсадов обесчещенных лепет,
Городов обесточенных лязг.
9 МАЯ: ЭПИТАФИЯ
Гром победы раздавайся,
Веселися, храбрый Росс!..
Ещё немного — и мы здесь никого не застанем
В живых. Но тайну сию велику Единый ведает Бог:
Се, Росс, весёлый и храбрый, — вышед на поле брани,
Принял он бой неравный — и победил. Как мог.
Се Росс — и его победы гром, вдали замирая,
Не оскорбляет слуха соседского, ибо сроки прошли.
Се Росс — и его могила, чёрная и сырая.
В её головах — чекушка. В ногах её — костыли.
А на груди у Росса — медали, медали, медали.
А на плечах у Росса — пара солдатских погон,
Или штаб-офицерских? Майора ему не дали:
Он победил, встряхнулся — и тотчас же вышел вон.
Теперь его не догонишь. Да если кто и решится,
Да если вдруг и догонишь — то всё равно не возьмёшь
И не поймёшь его, дерзкий: се — Росс, кавалер и рыцарь.
Стой, где стоишь, злополучный! — Да и решится кто ж
Настичь его, уходяща? Кто возомнит, что достоин
Взойти во смоленское пламя — и выйти на невский лёд?
Се — Росс, врагов победитель, христолюбивый воин
Глядит на тебя, потомок, и в морду твою плюёт.
НА РАЗРУШЕННОЕ СТАРОЕ КЛАДБИЩЕ В ХАРЬКОВЕ,
ИМЕНУЕМОЕ «МОЛОДЁЖНЫЙ ПАРК»
…Вновь я посетил…
Пушкин
Тем же примерно шрифтом, что некогда там
На папиросной коробке писали слово «Казбек»,
Здесь на цементной глыбе начертано «Смерть москалям».
«И жидам», — добавил ниже рачительный человек.
Это вполне разумно в отношении тех и других,
Равно и прочих третьих, — всё сходится по нулям, —
Тобою не упомянутых: оседлых и кочевых,
Горных, лесных, равнинных, посадских и поселян.
Виждь во гробех лежащу безславну их красоту.
Правда твоя. Однако что же ты медлишь, милок?
Надо бы всех перечислить — и подвести черту
Так, чтобы в прах искрошился краеугольный мелок.
Раз уж ты посягнул заглядеться в подобную тьму,
Не закосни! — откликнись на неотступный зов.
Ухо приставь к цементу: по перечню твоему —
Чуешь? — земля расселась и отдаёт мертвецов.
Или в себя принимает, согласно реестру. А нам
Светит фонарь надвратный сквозь увлажнённую бязь.
Времени больше не будет. И мы поспеваем во храм
Усекновенский, нисколько не торопясь.