Стихи по кругу
Стихи по кругу
Андрей ТРЕМАСОВ
Нижний Новгород
Кисет
Нашел в комоде дедушкин кисет,
На нем простую надпись кто-то вышил…
Быть может, потому боец и выжил,
Что табачок оберегал от бед…
С тех пор прошло уже не мало лет,
Кисет на удивленье не порвался…
С подарком всю войну не расставался
Мой дорогой и легендарный дед…
И пусть сегодня рядом деда нет,
Медаль «За Кенигсберг» хранит кисет…
Ночные ведьмы
Парашюты остались на поле,
Ведьм ночных обессмертило небо…
Им хватило и боя, и боли,
Фляги спирта и чёрствого хлеба…
Заходили попарно на цели,
На «картоночных» аэропланах…
Ярко жили и ярко горели,
Растворяясь в рассветных туманах…
Наши лётчицы, девочки наши,
Не успев даже толком влюбиться –
Даши, Маши, Катюши, Наташи… потом
Не успев… успевали разбиться…
Парашюты оставлены поле,
Ведь не ведьмы важнее, а бомбы…
…Дальним эхом экзамены в школе,
А потом – кубари, шпалы, ромбы…
Чуть позднее – погоны, медали,
Тишина на вечерних поверках…
Ах, как ведьмы ночные летали
На фанерных своих «этажерках»…
Одуванчики прячутся в травах –
Парашютах церквей златоглавых…
Серафим
Одинокую обитель
Я увидел в смутном сне…
Серафим – Руси спаситель
Там пророчествовал мне…
Приоткрыл завесу тайны
Тысяч Судеб и дорог…
…Знайте, все мы не случайны,
Знайте, всех нас любит Бог.
Всем воздастся по заслугам
За терпение и труд…
Передайте веру внукам,
И молитвы их спасут…
Но молитв для счастья мало,
Воля – Божья, выбор – наш…
Чтобы Русь Великой стала,
После слов и пенных чаш
Каждый путь пройти обязан,
Предначертанный Судьбой…
…Я теперь виденьем связан,
Хоть и не в ладах с собой…
Награжден или наказан?
Впереди – незримый бой!
Татьяна БОБЫШЕВА
Нижний Новгород
Рябина
Осколком ранило рябину,
Что на окраине села.
Навылет, через сердцевину,
Войны отметина легла.
Рябина кроной задрожала,
Кровавой россыпью – плоды!
Но не сломилась, устояла
Пред неизбежностью беды.
Держалась в лютые морозы,
Когда казалось – сил уж нет,
И мёрзлой ягодою слёзы
Роняла горькие на снег.
Окрепла, милая, весною.
Цветёт в родимой стороне.
И лишь отверстие сквозное
Напоминает о войне.
Андрей МАКАРОВ
Нижний Новгород
Блокада
Кольцо всё сжимается туже
Безжалостной, мёртвой петлёй.
Дышать тяжелее на стуже,
Но город стоит, как герой!
Враг замер у стен Ленинграда.
Ни день и ни два выжить надо.
Круг ада – блокада, блокада!
Нет сил вновь губам шевельнуться,
И сделать глоток нету сил,
Но хочется утром проснуться –
Так мало на свете пожил!
Враг замер у стен Ленинграда,
И здесь каждый вздох, как награда.
Блок ада – блокада, блокада!
Худые ручонки как плети,
По-взрослому смотрят глаза,
Шагают по улице дети
И каждый шаг может быть за…
Враг замер у стен Ленинграда.
Пустых слов на ветер не надо!
Круг ада, блок ада – блокада!
На хрупкие детские плечи
Ложатся блокадные дни,
В них силы сгорают, как свечи,
Но пусть не погаснут огни!
Юрий СИМОНОВ
Нижний Новгород
Имя
Моё православное имя –
Оно триедино, друзья!
Георгии были святыми,
А Юрии – наши князья!
Егоры пахали и жали,
Трудились в полях до поры…
Но если враги набегали,
Хватали свои топоры!
Навстречу бушующей буре,
Вели их на праведный бой –
С дружиною княжеской Юрий,
И в небе – Георгий святой!
Была в той эпохе былинной
Меж ними священная связь –
И были всегда триедины:
Святой, землепашец и князь!
Владимир РЕШЕТНИКОВ
Семёнов, Нижегородская область
У поэта Зиновьева
Я опасался, что заною,
Позеленею от тоски,
Когда начнёт читать Зиновьев
Свои негромкие стихи.
Как бы не так! – И Шемшученко
Зазря такое предрекал –
Стихи ударились об стенку,
И дрогнул лампочки накал.
Как ветром распахнуло дверцу,
И звук ушёл в ночную тьму,
А я почуял, что по сердцу
Прошли стихи, по моему…
Прощаясь с ним, из дома вышел
С особым чувством новизны:
Как будто стал и неба выше,
И шире – до краёв страны!
Такси растает в дымке тусклой,
Мне несказанно повезло –
В кармане книга жжёт «Я – Русский»,
Зиновьев – подпись и число.
Обыденность
Жила-была Обыденность,
Довольная собой,
И как-то раз обиделась
На некую Любовь.
Влетела та откуда-то
Пылающим огнём,
Зажгла! Но опаскудила
Всё нежное потом…
Склонила горько голову
Обыденность, и вот:
Узрела Правду голую –
Любви сбежавшей плод.
Истерик не устроила,
И не сдала в приют.
Такая вот история –
Вдвоём теперь живут…
Ломбард
В ломбарде пыльно и спокойно,
Серёжки в два ряда лежат.
И будто временны́е кони
Уносят в прошлое, назад,
Туда, где золото висело
На мочках интересных дам…
Увы, за прежнее веселье
Копейки ломаной не дам –
Нужда, предательство и зависть
Дорожкой стелются сюда.
И то, что золотом казалось, –
Лежит тоскою в два ряда…
Александр КЛИНДУХОВ
Киров
Закат
Под вечер краснеет округа:
Берёзы, наш дом, мезонин,
Трава на заброшенном луге
И всё, что чернело за ним:
Ручей в одинокой лощине,
В колоде журчащий родник
И тропка в засохшей малине,
Что к речке ведёт напрямик…
Такое лишь может присниться.
От счастья застыл у ворот.
Зачем же так жалобно птица
В лесу одиноко поёт.
Ксения КУЗНЕЦОВА
Арзамас
Стишок
Маме
Грущу какой-то странною грустинкой –
Вся жизнь – черта неравных половинок,
А на черте не ясно ни черта,
Как и сейчас – тоска и немота!
И глубина не слёз горючих манит
Забросить быт налаженный и к маме
Усталой взрослой девочкой прийти,
Найти приют. Средь вышивки картин,
Вместиться снова в книжное блаженство.
И разговор затеять – тихий женский.
И озорно вдруг выпустить смешок
Из глубины невзгод. Читать стишок.
И кофе пить, забыв про всё на свете.
И детский смех живой в глазах заметить
В том зеркале, хранящем мой анфас.
И наблюдать – счастливых близких нас!
Ольга ЧЕБЕРЕВА
Нижний Новгород
* * *
Тихие печали
Небеса качали.
Спали фавны,
Пьяны.
Нимфы русско окали…
И венком из хмеля в этот день венчали
Небо синеглазое,
Землю кареокую.
И верней, и проще
Нас всему учили
В этой тихой роще,
В этот день пчелиный.
* * *
Взгляни в это небо:
Оно для слепых.
Оно начинается прямо у ног,
Дано в осязание прямо у ног
Твоих.
Дано для дыхания прямо у рта,
Вдохни, сколько смог,
Твой вдох – высота.
И если в кармане есть медный пятак
На прозябание да босоту,
Вдыхай ты почаще вот так
Высоту.
И зачем тебе деньги?
Зачем тебе власть?
Зачем возвышаться,
Чтоб ниже лишь пасть?
Когда, пока ты босяк
У ног, у твоих
Лежит неразменная
Вся вселенная
Просто так.
Вдохни это небо:
Оно для босых.
* * *
Осугробилась зима,
Помела, смела с ума,
Снегомуть, снеговерть-
Нахлебаться- захмелеть,
Снеговерть- снегомуть,
Захлебнуться-утонуть.
То ли вброд, то ли вплавь.
То ли сон, то ли явь.
Лариса МАЗУР
Дзержинск
Феодосия
Посвящается М. Цветаевой
В Феодосии осень, Марина. Как тих городок!
И листва на piano шуршит под ногами. Ей вторя,
Омывая подножия строк (дерзких строк!),
Плещет волнами ласково теплое Черное море.
В Феодосии осень, Марина. Не спешен наш шаг.
Впереди – целый Крым. Рядом – тот, с кем (навечно?) едины.
И в руке замирает рука. И душа
Из себя вытравляет последние колкие льдины.
В Феодосии осень, Марина. Идем средь аллей,
Как и ты в свое время гуляла здесь, сердце сжигая.
Впереди – череда ясных дней без штормов и дождей.
И не это ль, Марина, прообраз внезапного рая?
Виктор КОНОПЛЕВ
Нижний Новгород
* * *
Ангел не умел летать,
отмерял ногами вёрсты.
Ангел не умел считать
ни купюры и ни звёзды.
Бескорыстно раздавал
жизни дни, часы, минуты,
расширяя ареал,
для любви торил маршруты.
Его жизнь была полна
состраданьем и смиреньем,
тихо заходил в дома
предвещая Воскресенье.
Он остывшие сердца
согревал своей душою,
закрывал уста лжеца
не крылами, а рукою.
Ангел помогал найти
каждой жизни вдохновенье,
открывал глаза, пути,
дарил веру, примиренье.
И, конечно же, он знал,
где кончается дорога,
что для всех един финал –
стать опять частицей Бога.