Вверх — к облакам

Вверх — к облакам

О жизни и творчестве художницы Нины Сайкиной

Здорово лежать, запрокинув голову, и любоваться облаками. Конечно для людей смотрящих наверх только для того, чтобы узнать будет ли дождь, небо либо низкое, пасмурное, либо высокое, ясное. Нина же давно открыла для себя, что облака каждую минуту разные, они, как люди, куда-то торопятся, играют, и даже воюют друг с другом; они могут за считанные секунды измениться до неузнаваемости. Смотреть на них можно часами. Вот только времени не всегда хватает – нужно помочь по хозяйству, у каждого из семьи, а Нина восьмая из детей, помимо уроков свои обязанности, а потом можно снова смотреть на облака, на село Красный Ключ, что раскинулось на зеленых сказочных холмах, или бежать играть с подругами на берег Уфимки.

В те времена дети большую часть времени проводили под открытым небом: собирали разноцветную гальку складывали из нее незамысловатые узоры, вырезали на высоких глиняных берегах фигуры. Первые фломастеры появились, когда Нина училась в седьмом классе – и это стало настоящим чудом! Яркие, красочные – они были страшным дефицитом и, конечно же, пределом мечтания. Поскольку Нина любила рисовать, то оформление стенгазет доверяли ей. Современным детям и не понять, с каким нетерпением она ждала нового задания, когда выдадут целый большой белый лист ватмана.

Белый лист – плотный, пока еще чистый ватман – почти такой же белый, как зимнее поле, оживает в считанные минуты под торопящейся детской рукой. Трава зеленеет, солнышко светит ярко. Появляется инфузория-туфелька, а за ней следующие персонажи из учебника по биологии. Нина рисует наглядное пособие. Время за любимым занятием пролетает быстро, два часа – и газета готова. Но хочется рисовать еще и еще – вокруг такая красота…. И один за другим лист тетради заполняется яркими картинками, как вдруг предательский скрип… Сердце замирает, еще не смея поверить в катастрофу. Так и есть – фломастеры «изрисовались». Нина дрожащей рукой закрывает колпачки чудо-карандашей. Как идти в школу, что скажет учительница? Позже преподаватель биологии Вера Васильевна Голубева, с которой Нина Николаевна работала в одной школе в Красном Ключе, вспоминая эту историю, говорила, что даже сразу и не поняла, что произошло и из-за чего такие слезы. Конечно, наказывать за страсть к рисованию учитель и не собиралась. Все уже понимали: растет художник. Отец приносил с работы листы ватмана, и через несколько дней во дворе лесосплавной конторы красовались свежие соцобязательства, и все знали, что автор наглядной агитации – дочка инженера. Вот только сам отец, Николай Кондратьевич Агафонов, хоть талантами дочки и гордился, но отпускать ее в художники не хотел. Поэтому к окончанию восьмого класса вынес дочери вердикт: «Художники – народ легкомысленный, а вот на педагога выучиться можно. Это дело надежное» Так Нина оказалась на художественно-графическом отделении Уфимского педучилища № 2. Поступила легко, зачислили ее сначала в группу, где собрали ребят из сельской местности, без специализированной подготовки, но уже на второй неделе учебы директор перевел Нину к студентам, у которых была начальная профессиональная подготовка. Первое время Нина робела, чувствовала нехватку базы и стыдилась выставлять свои работы на всеобщее обозрение, но быстро догнала однокурсников и отлично защитила дипломную работу – квадриптих из ткани, цветной речной гальки, из пробок и пуговиц и маркетри из шпона.

После учебы отработала положенные три года в родном селе учителем рисования. И уехала в город, как сама вспоминает – «труд учителя, оказался тяжелым, и в какой-то момент, подумалось, что эта профессия не моя».

В Уфе устроилась на работу художником-оформителем на УМПО. В семидесятые в каждом цеху был свой художник, наглядной агитации придавалось колоссальное значение, поэтому оформители были востребованы. Но плакаты – плакатами, а желание творить, выражать не только официально, но и свое личное мировосприятие было неистребимо.

В ДК культуры им. М. Калинина была известная изостудия Г.В. Огородова, туда и пришла Нина в 1980 году. Занятия вела яркий интересный художник Валентина Георгиевна Кузнецова. Она первая и обратила внимание на работу Нины, написанную по мотивам русской народной сказки в лубочном стиле. В 80-е такой наив – яркий, жизнеутверждающий и веселый – смотрелся свежо. Работу оценил и Огородов. Фольклорная основа оказалась очень плодотворной. За 1981 год было создано около тридцати работ по мотивам русской частушки, за 1982-й – пятьдесят. На нарядных красочных листах с такими знакомыми и понятными персонажами – загулявшим пареньком, писарем, мающемся от безделья, горе-женихом, еле достающим до подбородка богатырши-невесты, девицей, мечущейся между двумя кавалерами – отдыхал глаз, уставший от монументальности советского официального искусства.

Самобытность и оригинальность художественных решений, не скованных строгими академическими правилами, эмоциональность, цветовая насыщенность, юмористический сюжет привлекали и зрителей, и профессиональных художников. На картины обратил внимание член жюри выставки-конкурса молодых художников 1985 года Борис Домашников. «Сколько у Вас работ в этом стиле?» – строго спросил мэтр. «Несколько десятков, только не оформлены», – проговорилась молодая художница. «Займите деньги, оформите и принесите». Нина с горящими от смущения щеками, выбежала в вестибюль, где и пересказала диалог Кузнецовой. Наставница успокоила: «Нина, Домашников тебе комплимент сделал. Многие в этот день услышали строгий приговор из уст мастера: “Бросай кисть! Профессия не твояˮ».

Интерес художницы к русскому фольклору и сказкам, конечно же, не случаен. Это было в своем роде возвращение к истокам. Все детство Нины пронизано народной культурой: частушки, поговорки, пословицы и небылицы – часть ее жизни. Сосед сам делал и расписывал гармоники. Родители, чьи деды сотню лет назад прибыли из Вятской губернии, бережно хранили не только утварь, ткацкие станки, но и саму культуру предков. Не случайно, когда Валентина Георгиевна заметила, что тексты к картинам нужно не просто писать в уголке, а вписывать в художественное пространство, Нина достала частушки, молитвы, записанные мамой – Анной Степановной, получившей образование в четырехлетней церковно-приходской школе, и стала использовать её стилизованный почерк в своих работах.

В 1985 году в ДК им. М. Калинина состоялась первая персональная выставка Нины Николаевны Агафоновой, на которой было представлено семьдесят шесть работ – художественных иллюстраций частушек, пословиц и поговорок. И хотя в стране уже шла оттепель, директор дворца культуры схватился за сердце, увидев героиню очередной картины – русскую бабу, горестно рыдающую на фоне покосившейся избенки. Подпись к картинке гласила: «Шла с базара по деревне баба здоровенная. Титькой за угол задела, заревела бедная». «Титьки» никак не вписывались в рамки советского искусства – так на картине вместо крамольных слов возникли облака.

В стране начинались перемены. Произошли изменения и в жизни Нины Николаевны, она вышла замуж, стала Сайкиной и как в сказке за четыре года родила трех богатырей: Василия, Александра, Андрея. Вот только жизнь оказалось совсем не сказочной, разваливалась страна, ситуация и экономическая и политическая стремительно менялась. Неизменным оставалось одно – детей нужно было кормить, одевать, воспитывать. И она, и муж работали в школе. А вскоре и настоящая беда постучалась в дом. Умерла младшая сестра Нины, и шестилетняя племянница Марина стала четвертым ребенком в семье, ютившейся тогда в двухкомнатной хрущевке. О своем творчестве на долгое время пришлось забыть. Но годы работы в школе были по-своему хороши. Как признается сама художница: «Много лет работая самым обычным преподавателем самой обычной школы, с удовольствием, почти ежедневно, оформляя детские работы к различным выставкам, перебирая детские рисунки, убеждалась, что без них я не смогла бы жить с вдохновением, радостью, мыслью о том, что жизнь удалась». С младших классов Нина Николаевна учила детей не просто пересказывать сюжет картины – это может каждый, учила, читая художественное полотно, находить красоту – ту линию, переход, нюанс, который и радует глаз. Не случайно среди выпускников изостудии, которую она вела, – есть и известные архитекторы, и дизайнеры, и художники. Свою путевку в искусство они получили из рук влюбленной в красоту мира художницы.

Конечно, за эти десятилетия случалось всякое. Но близость к народной культуре с ее неиссякаемым оптимизмом, верой в добро и справедливость, задорным смехом помогла выстоять и сохранить себя в тех жизненных перипетиях, которыми так богата человеческая судьба.

«В день своего «очередного совершеннолетия» я поняла, что перешагнула тот рубеж, который позволяет более полноценно и активно заниматься творчеством. Выросли и женились дети, закончилась педагогическая деятельность, которой я отдала 30 лет… И еще есть силы, желание и задумки рисовать и наслаждаться красотой мира».

Уже выйдя на пенсию, Нина Сайкина в составе команды художников побывала в творческих экспедициях, по результатам которых были созданы циклы «Кудеевские сады», «Свияжск», «Китай глазами русских художников», «Сербия» и др. Н.Н. Сайкина пробует себя в разных техниках и стилях. Так, картины, вошедшие в китайский цикл, выполнены на рисовой бумаге и китайской цветной тушью. По словам художницы, «не интересно тюкать и тюкать работы в одном стиле, не пробуя ничего нового. Пуантилизм, коллаж, мозаика – эксперимент делают жизнь интересней и насыщенней».

Задумок и планов у Нины Николаевны много. Впереди международный фестиваль – Всемирная фольклориада, которая пройдет в Уфе в 2020 году. Вместе с членами своей изостудии художница готовит иллюстрации к книге «Сказки народов, проживающих на территории Республики Башкортостан», книжку-раскраску для детей младшего возраста «Загадки-отгадки» народов разных национальностей.

Нина Сайкина объединяет людей разного возраста, социального положения и образования. Её устремленность к новым горизонтам, мягкий юмор, и умение мечтать вытягивает из суеты повседневности к облакам.