Жизнь — борьба
Жизнь — борьба
***
Я предан тебе, как Шевчук своей осени,
Нежно меж строчек, мерою без числа,
От младых ногтей до височной проседи,
Безо всякого, даже безусого, зла.
Слева в груди и над переносицей –
Ты моя боль и мой крест, чем горжусь.
С язвами вражеских стрел пук проносится,
Трисвятое близкое о доме твержу.
Васильково-ромашковый трепет в глазах,
Как природа – поэтики жаждет… проза,
Певучее тютчевым кличем гроза,
С есенинских троп зазывней берёза.
Надёжный былинных заветов оплот,
С потомками Муромец марку держали.
Крестьянские тяготы, лагерный пот –
Отчизне назначенные скрижали.
Дорогая моя, воспитавшая родина,
Сокровенная, добрая, малость чудная,
Вёрсты с этапами возраста пройдены.
Судьбу как ценность предъявишь, познаю.
Даже если война, да не дай Бог, конечно,
Что останется мне, любовью крепясь,
От сует всех по-данковски враз отречься,
За тебя отдать, рOдная, силы, волю и страсть.
А может лукавый соперник поставить исподтишка
Суть твою при отказе моём за шальную награду,
Такая нахлынет по прошлому спасительная тоска,
Что ни рая, ни малого ада в конце не надо.
Говорят, кто на свете всякого повидал,
Что ГУЛАГ и занавес с цензурою глушат,
Что ты – винтик, где-то там пленительная звезда,
Моя с Балтикой свела – меня и мою сушу.
Деревня
От пушкинских отметин не избавилась
От города спасительная сень.
Так хочется, чтоб вышла в том, что нравилось,
Встречал не перекошенный плетень.
Без сил мужских не выдашь плодородия,
Преемственность пришлась не ко двору.
Топорным дополнением природе
Всегда слыла глушь милая в миру.
Земля не стала приносить довольствия,
Аграриев орудие – бутыль,
На пашню угол зренья прежний – двойственный,
На сказку пыльно смахивает быль.
Не без тоски всмотрюсь в твои угодия,
Полянки сорняковые с гумном,
Какие-никакие огородики.
И от «авось» нет толка уж давно.
Мы вышли из общинного сословия,
Интеллигенты странных перемен.
Пусть бичеванье весей в малокровии
Разгонит вирус праздности из вен.
Желанье и программные решения –
От залежей и пролежней залог.
Не стоит захолустье брать в мишени:
Хватает дураков нам и дорог.
Стаж отмотав на посиделках офисных,
Закостенев в застенках за дисплеем,
В спасенье ошалевшему гипофизу
Порву с рутиной либо разболеюсь.
Свободный, хоть режимом и придавленный, –
Деревня, даром принимай работника.
Взаимно дух лечить целенаправленно
Начнём по меркам прошлого – с субботника.
Пусть один в поле хилый, известно, воин,
Чтоб исконно-ценное возрождать:
От царя Гороха ещё и с Ноя
Пристало плуги целинам ждать.
Мне по нутру и соседу придутся впрок
Природы «вызовы» – к граблям, лопатам, вилам.
А пустынный некогда уголок
Из приюта выбьется в место силы.
Понаедут в «кантри» с агломераций,
Вслед поток финансовый потечёт,
Как деревня из вынужденной прострации
Напомнит острой значимости насчёт.
«Позор невежества убийственный» сойдёт,
На лоне счастья с нужным вдохновеньем.
И фермерство воспрянет, и народ
Найдёт в селе опору и служенье.
Мавр эпохи
Слово откровенно в старости.
Даже поэтически свежо.
Нет к «творцу» ни капли жалости.
В нём весны безвременной мажор.
Местный могиканин, духом песенник,
Сочинял ещё после Войны.
Вот и нынче ему снова весело
От изжитой жизненной вины.
На суровость ветра чуть сутулится,
Не дотянет с грустью дождь-шатун.
Заведёт гармонь родную улицу
В годовщину его N-ных лун.
Он слывёт из тех, что беса в рёбрышке
Получил за лишние года.
Тот, кому простой залётный скворушка
Наскворчал про: старость– не беда.
В прежней жизни вдохновлялся зорьками
С той, кого лишь прошлой звать судьбой.
Повседневно радуется стойко
Дружба в статусе с самим собой.
Мавр эпохи – лих на добрословие,
Творческий посыл ему с руки.
Деда строчки крепкого здоровья
Вытворенье, столь они легки.
Не судясь с грехами поколения,
Избегая броской суеты.
Помнящий с пелён живого Ленина,
Чаще жмёт молитвенно персты.
Любит всех, с кем и свело не многое,
Как дитя и гуру, два в одном.
Лишь без Бога существо убогое,
Когда в мире ждёшь себя ином.
Мотылёк
Лети, беспечный мотылёк,
Пари в свою юдоль.
Былинку божью и пенёк
Не пролететь изволь.
Для суетливых дымка глаз –
Мирок твой не без чувств.
Найдя доступный крыльям лаз,
Призришь цветочный куст.
На свет мы целимся всегда,
Ночной режим у сна.
Но для тебя огонь беда,
Как для зимы весна.
Кружиться в омуте деньском
Недолго предстоит.
Коль мошка, птицам ты знаком,
И не запретный вид.
Не знаю прав ли, твой исход
И выбор камелька
Ценнее, чем попасться в рот
Пернатого зверька.
По сути мрак – заветный час,
И жаждет колдовства.
Наш светоч – кислородный газ,
Не терпит озорства.
В плену вся жизнь, ты мал и шустр,
Но истина честна.
Не стоит страсть искать у люстр,
Когда желтит луна.
Ты любишь, мир на том стоит.
Жаль, короток сей век.
Твой миг поэт боготворит
И ценит человек.
Жизнь – борьба
В этом мире одной дорогой
Ты пришёл и уйдёшь – удел.
В расписании свыше строгом –
Для души распорядок дел.
Детство милое, юность славная,
Школа, «вышка», карьерный рост…
Послужи, но важнее главное:
Никакой не предел – погост.
Не обидеть излишне братьев,
Меньших наших и божьих чад.
С кем сведёт провиденье знать бы,
Каждой встрече не будешь рад.
И грустинка от всех свиданий,
Как оскомина языка.
Ты проваливаешь задание
На живучесть в себе греха.
По накатанной шаткой плоскости
Обрастаешь виной проступков.
И в прилипшей беспечно броскости
Оступаешься в хлам на хрупком.
Разбиваешь надежды близких,
Заигрался, от нужд устал.
Только как бы ни падал низко,
Помни жертву за нас Христа.
Жди чудес, раз Творца созданье,
Раб, тростник и сосуд души.
Бог сознанию мироздание
Открывал, а ты всё спешил.
Милосердию не учился,
Хоть бы совестью доходил.
Волк, кто с волчьим билетом сжился.
Человек – человеку мил.
Жизнь – борьба, чтоб смиряться – всуе.
Часто поздно прольётся свет.
Раньше в силах: судьбу срисуя,
Стать подвижником лучших лет?!
Проникаясь Любовью исто
(Вечность в дар), помолись ещё.
Чтобы возглас услышать чистый
На Последнем Суде: «…прощён».
На «круги своя»
Меняется время, эпохи уйдут.
И я возрождаюсь в кручении.
Безвкусица нагромождает редут,
Где спрячутся ощущения.
Как тот колобок, по часам заведён.
Миссия сверхвыполнима.
Сделан не тихоновским гвоздём.
Без показного экстрима.
Скрывать научился, наука – дистант,
Мы все теперь в окнах мегаэкрана.
Диктует поветрие мрачный диктант.
Считывается всякая прана.
Любовь… только бы невзначай не сгубить,
Какие б ни ставились ставки.
По книге сомнений не хочется жить
И всуе пролистывать главки.
Ждёт творческий труд, в развенчаньи проблем
Насытив нутро оптимизмом.
Диета поста есть спасенье от тем
Под штампами пофигизма.
Хоть в сказке лиса, улизнуть от беды –
Мораль и теперешней гонки.
Чтоб в ночь ритм докризисных дней череды
Просить возле чуткой иконки.
Адамово в Еве томилось ребро
Отречься от Райского сада.
На «круги своя» возвращаюсь, с добром.
Душе разве многого надо.