Кочевники Свидригайлова
Кочевники Свидригайлова
«Мы никому не нужны. Наши идеи не поняты, у нас нет идеалов. Мы можем работать менеджерами вместо покорения космоса или войны за мировое господство. Мы – крик так и не родившегося ребёнка».
Постмодернизм, как нам давно говорят, умер; речь сегодня, впрочем, пойдёт об одном его ответвлении и изводе, который, собственно, тоже вроде как «прекратил течение своё». О так называемой» контркультурной», «альтернативной» прозе.
Расцвет её пришёлся на нулевые – время, которое нам ещё предстоит осмыслить. «Ультра. Культура» Кормильцева распахнула врата контркультуре и задала высокую планку, АСТ в формате знаменитой оранжевой серии всё это дело популяризировало и сделало доступным для всех. Наконец, тот ещё, старый «Ad Marginem» сделал ставку на альтернативное русское и не прогадал.
Конечно, подобная литература была очень разной, но кое-какие общие черты всё же можно выделить. Помимо, собственно, «контркультурности».
Это почти всегда были «Одиссеи». По экзотическим странам, странным локациям, подворотням и сектам, собственным трипам. Калейдоскоп и движение. Обращенное в большинстве случаев во вне: выходила эдакая художественная гонзо-журналистика.
Всё, как известно, проходит – Ильи Кормильцева, к сожалению, давно нет с нами, оранжевую серию закрыли, «Ad Marginem» выпускает книги по искусству.
Изменились и путешествия, всё больше уходя от движения внешнего (туризма, пусть и экстремального) к движению внутреннему.
В книге питерского автора Владимира Коваленко много говорится о кочевничестве как о форме жизни современного человека. Это кочевничество стоит понимать не только буквально, в географическом смысле: оно становится ещё и синонимом одиночества.
Старый спор Леса и Степи: ещё недавно казалось, что Лес (и коллективизм, и соборничество) безоговорочно победил. Но совершенно неожиданным образом в наше время стала вырываться вперёд Степь с её бесконечными развилками и возможностями дорог, которые нас выбирают.
В книге «Из-под ногтей» имеется Герой, создавший некий экстремистский, по мнению Майора, телеграм-канал. Есть Майор, есть убитая девушка, десятки флешбэков и графических перебивок, иллюстраций и игры со шрифтами.
Конечно, есть там и набивший оскомину бунт против Обычного. «Системы» Против связки «дом-семья-работа-Икеа» . Обычное дело. Ценнее то, что там есть и бунт против анархического индивидуального бунта из оранжевых книг, против агрессивного утверждения самого себя на развалинах бытия.
Путь найдёт тебя сам, говорит автор.
Блаженны заблудившиеся и запутавшиеся, добавим мы.
«Огромная плантация намёков, которые собирают рабы с бронзовой кожей», о которой говорит Герой порой порождает удивительное. Вот появляются два брата-мальчика в какой-то сербской деревушке – жизнерадостный Лука и грустный, плачущий Марк-змееуст. Его успокаивает бабушка.
Путь найдёт тебя сам, и мы помним, что толпа язычников изобьет и будет волочить неприкаянного евангелиста Марка, ученика Петра, в судилище, и он умрёт по дороге – ещё до готовящейся расправы. Знаток права Лука, тоже евангелист, первый иконописец и покровитель врачей, тоже не избегнет насильственной смерти – в 84 года его повесили на дереве.
И Отец тоже будет. Воспоминания о нём связаны с рыбалкой – не то звягинцевская, не то тоже классическая евангельская мизансцена, предшествующая Призванию.
Не обойдётся и без, скажем так, питерских реалий. «Из-под ногтей» – очень питерская книга. И те Шаблоны, о которых много говорится в ней, – это же ещё с времён гоголевских «Петербургских повестей» так. И майор питерский уже был один – Ковалёв его фамилия.
«Нас выбросило на обочину бытия силой взрыва сотен умерших звёзд. Мы бросились кочевать из родных мест по осколками Империи, чтобы найти пристанище в новом бескрайнем. Мы прошли долгий путь, чтобы…»
Садись в свидригайловский вагон с паучихой-проводницей и поезжай. Хоть куда-нибудь.