Стихи
Стихи
Экзерсис
I
«Помни о птицеловах…»
Из ненаписанного
В Москве, на зеленой ветке
На птичьих, почти, правах
Быть кривее креветки,
Беспомощней, чем сова,
Хлопнувшаяся оземь,
Чем, твой же, слону — пинок,
Чем осьминог, что восемь
Не сосчитает ног.
Во сне. Наяву ль — уныло
Ногтем соскребать с обой
Тень свою и на мыло
Шило менять, с собой
Спорить — опять же вяло:
Вот если бы, да кабы;
Пряча под одеяло
Голову от судьбы,
Нудеть, что она — индейка,
И твой беззащитен скальп,
Быть угрюмей Ван Эйка,
Много прохладней Альп,
Думать о чем попало
И, мало стремясь во вне
И наблюдая мало
Звезд и луну в ОвнЕ1 ,
Едва ли мечтать о саде
(Своем, без приставки «де»…
А хоть бы и с ней) — в осаде
Пребывать (и т. д.),
Но не готовым к бою,
А лишь как тот какаду2 ,
Отвечать на любое
«Кес ке сэ?» — «Кергуду»,
«Кердык» — и так далее, в оном
ЖЕ — духе, и быть, притом,
Петухом, Скорпионом,
Черт знает кем, кротом.
Амебой, дурным предметом
(Явлением и т. п.),
Очень плохим поэтом
На чужом канапе —
Таиться, шепча: «My love, ах,
My love!», трепетать, болеть,
Помнить о птицеловах,
Чуять силки и клеть,
Длить свои трепыханья
И слышать, ввиду родства,
Рядом с собой дыханье
Ветхого существа…
II
…можешь не торопиться.
К. Исса
Ветхое существо не особо юно —
То ли восьмой десяток, то ли немного за,
По вечерам на кухне чай ему подаю, но
Что-то не позволяет глядеть существу в глаза.
«В них ничего существенного не встретишь, —
Шепчет мне это что-то, — ты не смотри туда,
Жуй свои макароны, взор возведи горе, тишь —
Гладь осязай — не стоит себе причинять вреда.
Эти глаза мечтательны, нетверезы,
В них неизбежны звезды, песни про пистолет,
Отзвуки «Рио-Риты», если не «Марсельезы»,
Отблески небылого, а в нем тебе места нет…
Впрочем, тебе нет места и в остальное
Время: что ни придумай, прыгай как мяч, лети в
Космос — ядром из пушки — ниже не будешь, но и
Выше — ни-ни, коль скоро подсел на инфинитив.
Так что — сиди, покуда сидится, птицей,
Крыльев не расправлявшей, даром, что подсадной,
У существа напротив (с длинной вязальной спицей,
Зубом одним передним и задней мечтой одной) —
Всуе — узнай вчерашний прогноз погоды,
Медленно и печально выведай новостей,
Если в окно заметен дым из трубы — «Ого! — Дым!» —
Выкажи удивленье, умолкни и опустей.
Утром пойдешь на рынок — туда, где рыбы,
Лежа по стойке «смирно», тужатся произнесть
Волглое «О», и вымолвишь: «Рыбины полторы бы!»
Для полученья сведений, где твое место есть…»
Углич
«Слезинки — не слезы, не слезки и не слезищи».
Из размышлений
Броский размер и рифмы — весьма случайны —
Не объяснят законов, коими так богат
Сумрачный городок: веранду, где пили чай мы
И мотыльков у лампочки маскарад…
Вспомнишь — и по привычке двигаешься на ощупь,
Запахи осязаешь, взвешиваешь в горсти
Маленькие предметы, хотя не проще б —
Думать о чем повыше и дорасти
До потолка, хотя бы… (что, в общем, не так высок, но
Чем проседает ниже, тем недоступней во
Времени)… Ежедневно сырость сочится в окна,
И набухает дерево… Никого
В доме, опричь тебя, нет (слезины свои утри),
Разве что — привиденья, но я уже не молюсь… — и
Чему? зачем?.. Захочется — убери
Вещи из дома, слова — из памяти — останется всего три
Слова, и среди них будет одно — моллюск…
Осень уже… Половица скрипит в передней.
Зеркало потемнело, практически каждый вдох —
Тих и печален, будто и впрямь последний…
Я покидаю сумрачный городок.
Сон о монгольской женщине
В голой Монголии, где нет ни одной магнолии.
Где пьется кумыс легко и мысль непарнокопытна,
Однажды я встретил женщину — всего лишь одну, не более.
Она глядела с прищуром — и стало мне любопытно.
И я вопросил: «О, женщина незнамо какого хана,
В стране могучего прошлого, песков, Олгоя-Хорхоя,
Не ведая ни архангелов, ни опусов Астрахана,
Ни тех же ханыг — ни в профиль, ни что они есть такое,
Вольно ли тебе, о, женщина — с ногою, достойной лошади
(В том смысле, что лошадь после, поскольку нога сначала)?
И ежели да, — что значат прищуры твои на площади
С избытком сухого времени и ветра?»
Она молчала…
Сквозь желтую кожу неба уже проступала соль.
Двурогий пастух карабкался на дальний бархан и кто-то,
Заброшенный в эту область, как санки на антресоль,
Уже собирал в ладони тяжелые грозди пота…
Калязин
Конспект истории болезни.
Двойной родительный падеж.
Поди ж налево, но полезней —
В образовавшуюся брешь.
Там городок, не чист, не грязен
(Его фамилия Калязин —
Для посвященных, имярек —
Для пролетающих в плацкарте
Сквозь точку мнимую на карте),
Наиважнейшая из рек,
Тасуя полые бутылки,
Стремится с севера на юг,
Там кобылицы и бобылки
Незапылившиеся пылки,
Там неразлучны хряк и хрюк.
Там все дрожит, когда на дрожках
Грохочет местный почтальон,
Топор кидается в бульон,
Индюшки там на курьих ножках
Взахлеб исследуют район,
Торчит заноза колокольни
Из пятки острова рябой,
И чем вернее — тем окольней
Маршрут практически любой.
Поля цветут, но пуще — пахнут,
Дым над торфяником летуч,
Маячит солнце из-за туч,
Пейзаж распахан и распахнут,
И каждый филин хохотуч…
Там память, будучи кривою,
Своей неявною длиной
Связует копчик с головою,
И остаются за спиной —
Пастух в торжественной мурмолке,
Ученый кот и свет на нем
И — на стволе и на двустволке,
И небо с точечным огнем,
И все, что выше, — и левкои,
И цыпы с вечным «рококо»,
И то, как дышится легко и —
Не умирается легко…
1 Причины исчезновенья согласной буквы перед «О»:
1) изъята цензурой
2) утеряна при наборе
3) и без того очевидна
2 Какой именно, автор, похоже, и сам не очень-то представляет.