Журнальный мир

Поздно вечером злющая до невозможности Зойка, накинув на голову платок, вышла из дома.

- Вот гад, ну гад, пьянь, паразит, петух общипанный! - ругалась она вслух, вышагивая по тёмной улице к дому подруги Люськи. - Попадись ты мне только, я тебе устрою сладкую жизнь, я тебе так устрою, что век помнить будешь! Ты у меня попрыгаешь, пьянчуга подзаборная!

- С кем это ты разговариваешь? - раздался из темноты насмешливый Люськин голос. - Сама с собой, что ли?

- С собой, с собой, с кем ещё, - остановилась возле подруги Зойка. - Моего у тебя нет?

- Так и моего ещё не было, - исчезли насмешливые нотки у Люськи.

- Ясно, я так и знала, сердцем чувствую: опять пьют где-то, алкаши недоделанные! Ну, погоди у меня, придёшь ты домой! - погрозила кулаком в темноту Зойка.

- Что делать будем, а? Может, к Дездемоне сходим? - предложила Люська.

- А что толку, вряд ли они там пьют, Дездемона давно б уже выгнала. Где-нибудь за деревней соображают, - махнула рукой Зойка. - Пойду назад, никуда не денется, приползёт.

Проснувшись утром и не найдя в доме мужа, Зойка обошла весь двор, заглянула в сарай и на сеновал. «Паразита» нигде не было. Наскоро управившись со скотиной, Зойка поспешила к подружке.

- Семён ночевал? - с порога крикнула она.

- Нет, а твой? - вышла из кухни взволнованная Люська.

- И моего нет, - плюхнулась на стул Зойка.

- Может, случилось что?

- Да что с ними могло случиться, с алкашами! Перепились и спят где-нибудь, - скривила толстые губы Зойка.

- Не знаю, не знаю, Зой, - покачала головой подруга. - Мой-то никогда на ночь не загуливал, даже в дрезину пьяный и то домой приползал.

- Приползал, говоришь? - призадумалась Зойка. - Ну, пошли тогда до Дездемоны, у её мужика спросим.

Дверь им открыла сама Дездемона, длинная, худющая, с растрёпанными волосами непонятного цвета.

- Верка, своего позови.

- Нет его, - зевнула в ответ хозяйка.

- А где он?

- А чёрт его знает, - недобро блеснула глазами Дездемона. - У шалавы какой-нибудь ошивается. Пусть только явится, я ему всю морду искорябаю.

- Значит, тоже не ночевал, - констатировала Люська.

- Что значит - тоже? - подбоченилась Дездемона.

- А то и значит, что не у одной тебя мужик пропал. Наших тоже нет дома.

- А может, они вместе по бабам шляются? - осклабилась Дездемона.

- Дура! - налилась краской Люська. - У тебя только одни паскудства на уме.

- Сама дура! - огрызнулась Дездемона. - Им только дай волю, козлам блудливым, они тут же под чужую юбку залезут.

- Ладно вам лаяться, - одёрнула обеих Зойка, - идём в правление к преду.

И подруги, толстая Зойка и маленькая Люська, решительно зашагали к правлению. За ними, запахивая на ходу халат, поспешила Дездемона.

Рассказав председателю о своей пропаже, женщины вместе с ним отправились к заброшенным руинам барского дома, где накануне разбирали кирпич их мужья.

У развалин одиноко стоял трактор, в прицепе лежал аккуратно сложенный кирпич, и вокруг ни души.

- Куда же они могли подеваться? - недоумённо пожал плечами председатель.

- Я ж говорю, блудят где-то, - принялась за своё Дездемона.

- Три человека - не один. Если б гуляли у кого, вся деревня знала б, - задумчиво покачал головой председатель.

- А может, они в другой деревне блудят? - не успокаивалась ревнивица.

- Слушай, Верка, может, хватит, а? - раздраженно накинулась Люська на Дездемону. - Если твой по бабам шарится, это не значит, что и у других такие же.

- Вот что, девушки, - почесал затылок председатель, - в другую деревню они вряд ли подались: трактор-то здесь стоит. Походите-ка вы лучше по нашему посёлку, может, у кого в садочке опохмеляются. Ну а если к вечеру не объявятся, тогда ко мне, будем искать всем миром. Но вообще-то, пьют они где-нибудь втихую.

Вечером в конторе у председателя Зойка нервно докладывала:

- Всю деревню несколько раз обошли, нет их нигде, как сквозь землю провалились!

- Вы в Осиновку позвоните или в Волково, - встряла в разговор неугомонная Дездемона, - там они развратничают, чует моё сердце, больше негде.

- Попробую, - снял телефонную трубку председатель.

Но ни в Осиновке, ни в Волково о пропавших ничего не слышали.

Через час к правлению колхоза на мотоцикле подкатил участковый.

- Вот, Филимоныч, пропали у нас трое. Вчера у барского дома кирпич чистили и с работы не вернулись. И сегодня их никто не видел. Трактор у развалин стоит, инструмент валяется, а мужиков след простыл. Прямо наваждение какое-то, словно НЛО их забрало.

- Знаю я это НЛО, - затараторила Дездемона. - Ты, Филимоныч, к Нюрке сходи, у неё они, нюхом чую.

- Да что ты чушь всё несёшь, - накинулись на Дездемону подруги. - С тобой же к Нюрке ходили, нет там никого.

- Так она вам этих кобелей и покажет, раскатали губищи! - не сдавалась ревнивая баба.

- Верка, помолчи, - оборвал ее участковый. - А вы тоже успокойтесь! - прикрикнул он на загалдевших баб. - Найду я вам пропажу, никуда ваши мужики не денутся. Не растворились же они, в самом деле. Наверняка пьют где-то, больше и думать нечего.

Но ни в этот вечер, ни на следующее утро мужики так и не объявились. Мало того, за ночь пропало еще четверо. Филимоныч в недоумении только руками разводил и пытался переорать наседавших на него баб.

- Ну не знаю я пока ещё, где они находятся! В других деревнях их тоже нет, значит, здесь где-то схоронились.

- А может, неживые они уже, - запричитала вдруг Люська.

- Что ты ерунду городишь, - сорвал голос участковый. - Что значит - неживые?

- А то, - с новой силой заволновались бабы. - Может, маньяк у нас в деревне объявился, или басмачи в рабы мужиков уворовали, или на выкуп.

- Какой маньяк, какие басмачи? - вылупил глаза Филимоныч. - Общее помешательство у вас, что ли?

- Сам дурак! Аль телевизор не глядишь? Вот в Сирии сколько рабов находили, и денег мильоны требуют! - орали бабы, не давая участковому опомниться. - А ты тут штаны протираешь. У тебя из-под носа семерых уже утащили, а ты и глазом не моргнёшь. Совсем нюх потерял.

- Да чё вы на Филимоныча набросились? - пожалела растерявшегося милиционера Верка. - Никакие это не басмачи, это волковские шалавы наших мужиков сманивают.

- Дездемона, ты уж прям сразу объяви, что в Осиновке и в Волково позавчера публичные дома открыли, а мы об этом до сих пор ничего не знали, - съязвил кто-то.

Вокруг раздался оглушительный хохот.

- Ладно, смейтесь, - обиделась Верка, - а вот как ещё кто пропадёт, тогда вспомните мои слова, да поздно будет, опутают мужиков лахудры волковские.

Дездемона как в воду смотрела - к вечеру пропали еще девять человек.

- Звони в область, пусть собаку присылают, - наседали на участкового разъярённые бабы.

- Не смешите народ - собаку приглашать! Что тут, убийство какое произошло? Ни трупов, ни крови. Да меня пошлют куда подальше, и весь разговор.

- Тогда сам ищи, нюхай, а не стой тут как истукан!

- А вы не орите, у меня от вашего ора уже мозги вздулись, того и гляди лопнут.

- Пусть лопают, один черт от них никакого проку!

- Все, бабы, шабаш! - рявкнул на толпу Филимоныч. - Я вам говорю: они точно где-то пьют, поэтому давайте искать их всем миром. Сегодня уже поздно, скоро темно, поэтому устроим в огородах засады. Им же нужно чем-то закусывать, думаю, к утру их вычислим. Если нет, тогда с утра каждую щель в округе проверим. Согласны?

- Чего уж теперь, - дружно закивали бабы, - назначай, кто куда.

- Дежурить будете по трое. Если кого увидите, шум не поднимайте, пусть запасутся, чем пожелают, а потом, когда обратно возвращаться станут, проследите за ними. Заметите, где прячутся, - и сразу ко мне. Мы их всей деревней брать будем. Все ясно?

- Давно бы так, - воспрянули духом бабы, расходясь по назначенным местам. - Уж мы их возьмём так возьмём, только кости затрещат!

Где-то только-только за полночь, сидя в засаде за кустами смородины в своем огороде, Зойка толкнула локтем Люську.

- Слышала? - указала она кивком головы в сторону забора.

- Что? - испуганно прошептала Люська.

- Штакетник треснул.

- Я счас проверю, - дернулась было с места Дездемона.

- Сидеть, спугнёшь! - схватила ее за локоть Зойка. - Филимоныч приказал только вслед идти.

Бабы вновь затаились, напряженно всматриваясь в темноту. Минуты через две от забора отшатнулась чья-то тень. Кто-то порыскал по огороду минут пять и опять исчез за забором.

- Пора, - поднялась из-за кустов Зойка.

Замирая от страха, бабы осторожно двинулись вслед ночному пришельцу. По земле стелился редкий туман, небо приволокло тучами, и только редкие звезды, выглядывая из-за них, давали возможность преследовательницам различать впереди смутную фигуру.

Тень выделывала замысловатые петли, плыла в волнующейся дымке в сторону барских развалин.

Люська, Зойка и Верка, дрожа в предчувствии чего-то ужасного, старались не отставать от «привидения».

- Зойка, видала? - вдруг затыкала пальцем вперёд Дездемона. - Испарилось оно, нет его нигде!

- Ой-е-ей, - закрестилась в ужасе Люська, - это мертвяк, бабоньки, заманивает!

- А-а-а! - заголосила Верка и первая кинулась прочь.

За ней рванули и остальные. Не разбирая дороги, спотыкаясь и падая, бабы с дикими подвываниями влетели в деревню. Найдя Филимоныча у правления, они, перебивая друг друга, принялись взахлёб рассказывать ему о случившемся.

- Мертвяк это был, - заикаясь, всхлипывала Люська. - Мертвяк самый натуральный, я сразу обратила внимание! Над землёй парил, ноги болтались из стороны в сторону, а как до развалин долетел, тут же пропал, сквозь землю провалился.

- Старый барин это, - выпучив глаза, показывала параметры привидения Дездемона. - Мне еще бабка рассказывала: ходит по ночам, невесту себе ищет. Найдет красивую и за собой в могилу утаскивает.

- Ага, точно, - раздался чей-то насмешливый голос. - За Дездемоной мертвяк приходил. Красивше ее в нашей деревне сегодня не сыскать никого.

Кругом грянул громкий смех сбежавшихся на крики баб, и в сторону Верки понеслись подковырки.

- Что ж ты, Верка, за ним не бросилась? Глядишь бы, уж сидела б сейчас во дворце подземном и купалась в золоте и бриллиантах. Иль Зойка с Люськой не пустили?

- Дуры, я ить серьезно говорю, - не на шутку разошлась Дездемона. - Барин это мертвый, вот вам крест!

- Ага, барин, - смеялись кругом, - встал из гроба и прямиком до Верки, невесты неписаной! А она его не поняла, счастье свое под землю упустила.

- Ну всё, хватит, - отсмеявшись, строго прикрикнул на баб Филимоныч. - С барином все ясно. Вы мне лучше скажите: место, где это привидение исчезло, вы запомнили?

- Да вроде, - неуверенно затопталась на месте Зойка.

- Тогда пошли, - скомандовал участковый и решительно зашагал на длинных ногах в сторону барской усадьбы. Не услышав за собой шагов, Филимоныч оглянулся назад. - Вы чего? - удивленно спросил он у стоявших как вкопанных женщин.

- Ночью?! - ахнула Дездемона. - Я не камикадзе какая-нибудь добровольно отправляться на съеденье к вурдалаку.

- Какому вурдалаку, какому вурдалаку! - топнул сапогом обозленный Филимоныч. - Ты чего, белены объелась или наркотик какой проглотила?

- Ничего она не глотала, - вступилась за Верку Зойка. - Откуда нам знать, кто там шастает! Может, там бандюги какие, бандеровцы?

- Кто-кто? - аж присел пораженный Филимоныч.

- Бандеровцы, - неуверенно повторила Зойка.

- Тьфу ты, черт! - сплюнул от досады участковый. - Точно сдурели. Какие еще бандеровцы, их уж полвека как нет!

- Как нету, если на Украине аж целое войско!

- Так то ж на Украине, а не у нас в деревне. С ума, что ли, сбрендила?

- А если нету, тогда кто это, а? - скрестила руки на пышной груди Зойка.

- Мужики это ваши, вот кто!

- Не, мужики наши ни с того ни с сего растворяться не станут, я по своему Степану знаю, - задумчиво произнесла Люська.

- Ну-ну, давай высказывай, кто же это, по-твоему? - раздраженно посмотрел на нее Филимоныч.

- Права Верка, как бы вы над ней не смеялись, барин это прежний, места себе не находит.

- Может, и точно барин? - засомневались вдруг бабы. - Ведь и нам раньше в детстве бабки рассказывали страшные истории про развалины.

Филимоныч, открыв от изумления рот, обводил всех обалдевшим взглядом.

- А может, и не барин, - неожиданно изменила свое мнение Люська. - Может, мертвяк какой кому в дом хотел прийти, кладбище-то рядом.

- Свят, свят, свят, - закрестились бабы, испуганно поглядывая друг на друга.

- У тебя что, крыша совсем поехала? Приди в себя! - заорал на Люську Филимоныч. - Может, санитаров из дурдома вызвать? - и тут же обратился к толпе: - Ладно, бабы, давайте по домам. Возьмите, если уж вам так страшно, вилы, топоры, фонарики - и вперед, барина искать.

- Я кол осиновый захвачу, - серьезно заявила Дездемона.

- Зачем? - не понял Филимоныч.

- В сердце вурдалаку вбивать.

- Бери хоть десять, - махнул рукой участковый.

Через час вооруженные до зубов бабы во главе с Филимонычем подошли к заброшенной усадьбе.

- Кажись, где-то здесь, - неуверенно остановилась Зойка у кустов сирени.

- Тогда так, - громким шепотом распорядился Филимоныч, - разбиваемся на группы по пять человек и тихо, как мыши, обследуем каждый кустик, каждое деревце, каждую канавку вокруг. В случае чего - кричите, ясно?

- Ясно, - дружно закивали бабы и разбрелись в темноте.

Минут через десять ночную тишину прервал дикий вопль:

- А-а-а!

За ним прозвучал другой, потом третий, и через минуту вся округа вопила что есть мочи. Со всех сторон мимо участкового в сторону деревни пробегали бабы. Спотыкаясь, они падали в мокрую траву, тут же вскакивали и продолжали свой бег, крича дурными голосами.

У Филимоныча глаза полезли на лоб от изумления, и он, сам не зная, что и подумать, кинулся вслед за женщинами. Только у околицы все потихоньку остановились.

- Вы чего? - перевел сбившееся дыхание участковый, поправляя фуражку. - Случилось что?

- Заорал кто-то, - икнув, ответила Люська.

- И что?

- Страшно, - загалдели кругом бабы.

- Значит, кто-то один заорал, - стало доходить до «Анискина», - и все - тоже, кто-то один побежал - и остальные тоже, так?

- А сам-то чего, лучше, что ли? - огрызнулись бабы.

- Кто первый закричал, признавайтесь! - не стал вступать в перебранку участковый.

- Ну, я, - всхлипнула в толпе Дездемона.

- Почему, можно полюбопытствовать? - ехидно спросил Филимоныч.

- Из-под земли голоса раздавались, - стучала зубами Верка.

- Свят, свят, свят, - в страхе закрестились бабы.

- А тебе не померещилось? - прищурил глаза Филимоныч.

- Н-нет.

- Понятно, - участковый задумчиво почесал затылок, сдвинув фуражку на густые брови.

- Что - понятно? - насторожились женщины.

- Под землей они.

- Кто «они»? - в испуге взвизгнули в толпе. - Мертвяки?

- Дуры, мужики ваши, вот кто! - в сердцах сплюнул Филимоныч, поражаясь бабской глупости. - Видать, нашли все ж погреба…

- Какие погреба? - с любопытством уставились на «Анискина» бабы, отходя от испуга.

- А такие, - обвел всех победным взглядом участковый. - Если вы помните сказки про барина, должны помнить и рассказы про винные погреба, что были в старину при этой усадьбе. Мне отец рассказывал, что в его молодости эти подвалы еще искали, а потом забросили, посчитав все это за выдумки. Но, видать, правдой оказалось, другого объяснения пропажи наших мужиков не нахожу. Видать, наткнулись случайно на погреба, ну и…

- Идем назад! - загалдели вокруг бабы. - Верка, показывай место, где голоса слышала. Это что ж такое, без нас дворянское вино хлестать!

- Не пойду, - уперлась Дездемона. - Давайте утром.

- Никакого утра. Сейчас, немедленно! - орали бабы, подталкивая Верку в спину. - До утра они, может, всё выпьют. Что ж, из-за твоей трусости нам без барского вина оставаться? Веди, а то поколотим.

Вернувшись к развалинам, Дездемона молча показала страшное место.

Тщательно обследовав небольшой участок усадьбы, бабы наткнулись на лаз под землю, прикрытый ржавым куском железа. Из-под него наружу прорывались приглушенные мужские голоса.

- Ну вот вам и барин-вурдалак, и мертвяки, и бандеровцы, - усмехнулся Филимоныч, отодвигая в сторону ржавую крышку. - Я спущусь первым, оценю обстановку, а потом вас кликну.

- Ни черта! - оттолкнули его в сторону бабы. - Не надо нам никакой обстановки. Знаем мы тебя, счас будешь орать, что все конфискуешь именем закона. Мы чего, зря страхи такие терпели, ночь не спали, чтоб ты наше вино у нас отбирал? Отойди, Филимоныч!

- Постойте, - попытался прорваться к лазу «Анискин», - слово даю, что не буду ничего конфисковывать. Сами подумайте, мужиков надо подготовить, а то ведь вас увидят - сразу скандал, мордобой. А я их припугну, постращаю, тогда и вы спуститесь.

- Не врешь? - подозрительно поглядывали на Филимоныча бабы.

- Да когда я врал? - оскорбился участковый.

- Перекрестись, - нахмурилась Зойка.

- Вот-те крест! - простучал по груди Филимоныч.

- Лезь, - согласились бабы.

Минут через пятнадцать из лаза появилось раскрасневшееся довольное лицо Филимоныча.

- Бабоньки, да там не склад, а клад самый настоящий! - в восторге тряс початой бутылкой вина «Анискин». - Ох и вина, ну и вина! На неделю пить не перепить!

- Где там наши голубочки? - радостно затараторили бабы, спускаясь в погреб. - Соскучились, небось, без нас?

- А то-о-о! - глухо ответило подземелье.