Стихи
Стихи
* * *
Здесь осенью такая тишина,
что можно ясно по ночам услышать,
как бледно-серебристая луна
слегка звенит над обветшалой крышей.
Шурша в саду среди опавших звёзд,
крадётся к молоку вчерашний ёжик.
Как много время провело борозд,
оставив дому след на тёмной коже.
Незряче шаря в облаках рукой,
скрипит натужно дерево-калека.
Из страха перед будущей зимой
зверьё подходит к дому человека.
…Такая тишина, что давит грудь –
как будто никого на свете близких.
Приходит ёж, лакает Млечный Путь
из старой, чуть потрескавшейся миски.
* * *
Не запрячешь её между строк –
знобкой осени злую усмешку.
Видишь – в наледи тонкой порог?
Видишь – стай перелётную спешку?
Частой дробью по стёклам звеня,
долгих ливней затянет простуда.
Не смотри так светло на меня –
я давно не способна на чудо.
Я давно не хочу от земли
улетать в листопадную пору.
Вот и руки на плечи легли,
словно ищут вслепую опору.
Словно первый в груди холодок –
не предвестие будущей стужи.
…На корабль похожий листок
то ль по небу плывёт, то ль по луже.
* * *
Туча дождём припугнёт и уйдёт стороной,
будет греметь, издалека грозиться.
Пахнет за огородом вехом и лебедой…
Здесь тишиной можно из рук напиться.
Мерно качают головками васильки,
поле не помнит ни пахоты, ни урожая.
Вечером к лампе слетаются мотыльки –
бьются, сгорая.
Короток век, только русло сменила река,
только и дел – не забывать молиться.
Тихо на запад в некошеные луга
день упорхнёт вспугнутою жар-птицей.
* * *
Где-то в лугах река
делает поворот.
Что там? Издалека
память не разберёт.
То ли вороний крик,
к осени – затяжной.
То ли в оконцах блик
меркнущий золотой.
То ли в руинах храм,
то ли колхоз под снос…
Молча (по чьим следам?)
тянется в рай обоз.
Что там летит во мрак?
Что приготовил век?
Ворона чёрный зрак
косится в пойму рек.
Здесь за сельцом река
делала поворот…
Что там в глухих лугах
память не разберёт.
* * *
А дорога на север, на север,
к горизонту – полей мерзлота…
Этот край мне в наследство отмерян
вместе с птицей, взлетевшей с куста,
вместе с полуразрушенным храмом
и апрельскою полой водой.
Я люблю этот край безымянный
с неприглядной его простотой.
С бесприютностью серой во взгляде
у людей, у животных, у птиц –
словно в вечном бытийном укладе
были вырваны сотни страниц.
И потеряны, и позабыты
в бестолковой сумятице дней.
В глинозёмную скудость забиты
дробным топотом рыжих коней.
По распадкам и по оврагам
дремлет прошлое, скрыто от глаз…
Ветер дышит то вьюгой, то влагой.
Под каким бы ни лег здесь флагом,
заступ в землю стучит что в алмаз.
* * *
Весенний сплошной неуют –
и тянет из дома бродяжить.
Ты видишь на небе лоскут
из серой меланжевой пряжи?
Ты видишь, как ввысь проросли
дерев исхудавшие руки?
И чёрные комья земли
на пашне влажны и упруги?..
Таков средне-русский пейзаж
среди одичавшей равнины.
Выводит простой карандаш
холмов перебитые спины,
заросшие борщевиком,
штрихует прерывисто-тонко.
И облако там, над леском,
похожее на жеребёнка.
* * *
На смену сиреням – шиповник и ирисы.
На смену прохладе – тепло.
Ах! Лето, смотри, мы с тобой всё же выросли
недобрым прогнозам назло.
Ах, лето! Хрупка словно крылья капустницы
меж прошлым и будущим грань.
И так невесома над мутною лужицей,
нежна луговая герань.
И окна все настежь, и над подоконником
вздымается парусом тюль…
Считаю до ста.
На небе ни облака.
Нашла! Пара-выры, июль!
* * *
С той поры башню на высокой скале
называют Девичьей…
Легенды Крыма
Дикие козы на голых камнях…
Время сравняло с землёй цитадели,
скифские стрелы нашли свои цели
в выжженных солнцем таврийских степях.
Ветер гоняет белёсую пыль…
Дочка архонта, как утро, прекрасна.
Тёмные воды Понта опасны –
скроют её нареченного пыл.
Море слепит и сверкает в глазах…
Башня стоит, обдуваема ветром.
Тонкая, робкая тянется к свету
сквозь черепки винограда лоза.
Соль на камнях. Пыль на камнях…
Скифии ветер гуляет над морем.
Стонут туристы под солнечным зноем,
мальчик тропинкой сбегает к прибою.
Древняя пыль на детских ступнях.
* * *
Осень вторглась в пределы тепла
семенящей дождливой походкой.
Сквозь прозрачную тонкость стекла
удивишься, что жизнь проплыла
от причала сорвавшейся лодкой.
И под вздохи осенних осин
в вечереющей пасмурной роще
журавлиный неистовый клин
промелькнёт в небесах, словно росчерк
чёрной тушью на сером холсте.
И опять тишина и свобода.
Одиночество нужно за тем,
чтоб понять, что ты любишь кого-то.
* * *
Сезон закрыт. И с бересклетом
пылает лес.
И лета песенка допета,
и сбита спесь.
Мы – дачники, мы – тунеядцы,
нас город ждёт.
А к стёклам клеится прохладца,
прозрачен лёд.
И дремлет пёс, и старой печки
теплы бока.
А дым – колечко за колечком
за облака.
Дым улетает, тает, тае…
А гладь небес
перечеркнули птичьи стаи
и светел лес.