Стихи
Стихи
Знакомые двери
Сад весенние свеи колышет.
Растворилась в тумане метель.
И душа воскрешенная слышит,
Как звенит и рыдает капель.
И душа воскрешенная верит:
Скоро, скоро, в сверкающий дождь,
Распахнешь ты знакомые двери
И ко мне, улыбаясь, войдешь.
Будет солнышко таять и литься.
Будут реки полны серебра.
Будет встреча до полночи длиться,
Ну а с полночи — вновь до утра.
Ненасытною лаской забыться,
Поцелуями, трепетом рук
Ты захочешь, упавшая птица,
Прямо к сердцу приникшая вдруг.
Голос юности, звездные годы,
Горе памяти, дерзость и страсть:
Эти русские
крылья свободы
Не дадут нам и в бездне пропасть!..
Любовь моя
Я по орбите прожитой вращаюсь,
Тоску обид напрасных затая.
Вот скоро я с тобою попрощаюсь,
Любовь моя, поэзия моя.
Звезда моя над перелеском дремным,
Мучение внезапное и страсть,
Ты в океане, грозном и огромном,
Вела меня и не дала пропасть.
Я нищим был, но богател тобою,
Бессильным был, но побеждал тобой,
Глухим, но слышал рокоты прибоя,
Слепым, но видел край свой голубой.
Жена моя и вечная невеста,
Мгновенное бессмертие мое,
И потому напротив солнца место
Не чье-то, а действительно твое.
Тропа до Богородицы торима
Тобой
и путь к распятию торим,
И не судьба моя неповторима,
А свет очей твоих неповторим.
Во времени, чужом и мракобесном,
Я ветер зла перечеркнул крестом,
Я осенен твоим крылом небесным,
Твоим спасен от гибели перстом.
Лебедиха
Для восхищенья не годятся
Теперь портреты вожаков.
Уже и дети не родятся,
Земля пуста без мужиков.
Мы обещаньями наелись,
Реформами понапились.
Течет с экрана в души ересь
И перестроечная слизь.
За обелисками, крестами,
Без ожидания чудес,
Старухи горькими устами
Шлют Богу просьбы
в тьму небес.
О, деревень погибших стоны,
Кто не разжалобится тут?
Когда быстрей, чем стадионы
Повсюду кладбища растут.
И только вдовы, вдовы, вдовы
На эту кризисную бредь
Напасть, хоть с вилами, готовы
С утра,
а к ночи умереть!..
Луна, как выпитая чаша,
Скатилась тихо в облака.
И кажется — Россия наша
От нас уходит на века.
Идет, бредет, седая, тихо.
Мы опустили меч и щит.
А там, в Сибири, лебедиха
Над речкой вьется
и кричит.
Сожаление
Быть сильным — такое несчастье,
Такая дурная беда.
Тебе выражают участье,
Но чтобы помочь — никогда.
Болтают друзья меж собою,
За чаркою, праздничным днем:
— Его не свалить и гурьбою! —
Мол, разум и сила при нем.
И ты, испытавшая горе,
Огонь, пепелящий меня,
Киваешь согласием в хоре,
Мой разум и силу ценя.
Я проклял и разум, и силу,
Я знаю: в недобром году
Внезапно и молча в могилу,
Никем не утешен, сойду.
И кто-то вздохнет осторожно
И выскажет нежности пыл:
— Ему позавидовать можно,
Он впрямь
несгибаемым был!
И полдень взлетит, голубея,
К зениту на крыльях тугих.
…Нет, я не сильней, не слабее,
Я — только стыдливей других.
Встречая неправду привычно,
Я время и жизнь не корю.
И там, где молчать неприлично,
Я слово свое говорю.
Парящий
Устаю, тоскую, сомневаюсь,
Доверяя сердцу и глазам.
Никому в друзья не набиваюсь,
Сам иду, одолеваю сам.
Разве мало на дорогах грешных
Радостно
у долов и ракит
Я встречал богатырей мятежных,
А к плечу притронешься — рахит!
Высоты и пропасти слиянье,
Реки сохнут и земля горит,
Орденов помпезное сиянье
Щедро о собрате говорит…
А с незаменимых взятки гладки.
Неужели я тому виной,
Что, как поседевшие солдатки,
Слепнут звезды за моей спиной?
Кружатся и кружатся просторы.
Птица наважденья верещит.
И куда ни кину ночью взоры, —
Меч ржавеет, костенеет щит.
Не Христос, на облаке парящий,
Это я хочу — не вдалеке
Встать над миром с розою горящей
В сильной и
не бронзовой руке!..
Снова повторю
Спит вода болотная в уремах,
А заря приподняла крыло,
И цветущей кипенью черемух
Мне глаза на миг заволокло.
Я хотел бы в мире повториться,
Да нельзя — над нами вечный Бог,
Я хотел бы в жизнь твою влюбиться,
Но тяжел туман моих дорог.
Даже утром, лиственно-зеленым,
Тайна ожиданий нелегка:
Посмотри, опять с лебяжьим стоном
Движутся над нами облака.
Вот и под болотною водою
Тыщи лет лежит без перемен
Горевою глыбой золотою
Мертвое страдание измен.
Начинает песню удалую
Темный лес, приветствуя зарю,
Я тебя сегодня поцелую,
Завтра снова это повторю.
Нашу радость укрощает смута,
Ветер гибельный
распятых лет,
Словно та черемуха кому-то,
А не мне роняет белый цвет.