Журнальный мир

Роман КРУЧИНИН

Ардатов, Нижегородская область

* * *

То ль мозг замызгал сатана,

то ль чёрт пробил так сердце рогом…

Россия – это не страна,

Россия – к Господу дорога.

* * *

И ум, и чувства клонит в сон?

Бодрись, держись:

всего лишь жизнь на всё про всё,

всего лишь жизнь.

Россия – Русь коснулась дна?

Тяни со дна, –

всего одна страна дана,

как мать одна.

Твоё дитя кричит в ночи?

Кошмар ли, нет,

всего и надо – свет включить

и в сердце свет.

В конце пути, брат-человек?

Стенать не сметь –

всего лишь смерть коснётся век,

всего лишь смерть.

* * *

Они за Родину сражались, –

окопы, вёрсты, артналёт…

Мы, вызывая смех и жалость,

опустим руки за неё?

О них сказания и были, –

стремились ввысь, сдирая дёрн,

и по рукам воришек били…

А мы все по рукам пойдём?

Но убери здесь знак вопроса,

вставь отрицательное НЕ!.. –

В стихе проделать это просто,

а вот в стране…

Константин СТРУКОВ

Москва

Старая фотокарточка

…весной, на заднем плане руны окон,

трубы для стока жестяной рубец –

наш старый дом, и в кадре чуть-чуть сбоку

я с самокатом, мама и отец.

Все верно до деталей, без ошибки

нам прошлое фотограф предсказал,

мне нет шести здесь – папина улыбка

и мамины цыганские глаза.

И полутени, лёгкие, седые,

и, улыбаясь, смотрят в объектив

родители, такие молодые,

застигнутые солнцем, затаив

дыхание…

За кадром мостовая,

где переулком вниз идут дома,

где голубей разбуженная стая

беспечно разлетелась по дворам,

за кадром коридоры коммуналки,

ночных огней цветная карамель,

дворы-колодцы, скверики-топталки –

галактика моя и колыбель.

Там самокат несётся против ветра,

там радость начинает свой разбег

и над землёй в полнеба светлый вектор

расчерчивает сталью человек,

и нет минут, нет дроби – только время,

когда мороженое капает с руки,

зеленка жжет разбитые колени,

и краски так отчаянно ярки.

И каждый день вмещает столько неба,

и в каждом ощущение любви,

и вкус конфет, и теплый запах хлеба –

всё до конца растоплено в крови,

а на ночь сказка, правда над обманом

должна взять верх и горе не беда,

так сладко знать – разбудит утром мама

и в этот мир пришел ты навсегда…

У карточки края давно помяты,

и кто снимал, и как узнать число…

Всё унесло, ни подписи ни даты,

но главное понятно и без слов.

Бумага выцвела, как выцветает лето,

нечаянно попавший солнца блик –

и кажется, что слишком много света,

и всё слилось в один прекрасный миг!

* * *

Никто не застрахован от любви,

как, впрочем, от тюрьмы и от простуды –

в осколки разлетается посуда,

в бумагу превращаются рубли.

Засахарилось мамино варенье,

так много не сложилось, не сбылось,

день изо дня дожди, усталость, злость.

И вдруг из ниоткуда озаренье!

И радуга над городом встает!

Душа летит!.. а оглянулась – осень,

знакомый двор сухой листвой заносит,

твоя любовь здесь больше не живет.

И сколько, черт возьми, еще осталось?!

Пятнадцать, двадцать или двести лет…

Гадалкам и врачам оставь ответ,

спеши, душа, ведь на пороге старость.

И снова расплетаются пути,

распахнуты заветнейшие двери,

но сделай шаг, и новые потери –

за все, как это принято, плати.

Деньгами, компромиссами, здоровьем,

тяжелым похмелом от миражей,

и взятие последних рубежей

нередко здесь оплачивают кровью.

И выход в параллельные миры,

невидимый в обычной круговерти,

внезапно открывается… со смертью,

такие, значит, правила игры,

такие, в общем, принципы движенья

людей, цивилизаций и планет.

Но если допустить, что смерти нет,

Земля не потеряет притяженье

* * *

Празднично-красный, как вымпел, язык,

весело флагами плещутся уши,

в чем я никак уступать не привык –

это поспать, погулять и покушать

Нашу породу нетрудно узнать –

склонность к охоте всегда мы имели,

любим покушать, поспать, погулять,

мы компанейские – мы спаниели

Сбегать ли, сплавать ли мне ерунда,

дичь отыщу на воде и на суше,

лучше хозяина знаю, когда

надо поспать, погулять и покушать

Что вам ещё про себя рассказать?

Лёгкий характер, прямая натура,

ну, и покушать, поспать, погулять,

а остальное всё литература

Софья РЫБКИНА

Санкт-Петербург

Кравчий

я закрываю глаза. из осколков памяти давнее прошлое медленно восстает. образы жгучие хваткой железной давят, и чаши заморские полнятся до краев. образы жуткие страшной грозы-опричнины, лязганье сабель и терема москвы. смотрит прекрасный кравчий глазами хищными, ведь не боится ни сабель он, ни молвы.

платья атласные, шелк и витое кружево, жемчуг, каменья и бирюза серег; манит меня эпоха, казалось, чуждая, и все внутри волнуется и поет. пляски и празднества, пир и покои царские, бархат, рубины; алый здесь – цвет царя. блещет, пылает московское государство, и кравчий коварно манит в свои края.

мне не страшны ни плаха, ни звон серебряный; слаще объятий кравчего не найти. хуже всего мне быть им однажды преданной.

хуже всего любить мне – и не спасти.

Павел РОСЛАВСКИЙ

Москва

* * *

Остаться землёй, финальной строкой,

мечтать и прошляпить всю жизнь в ожидании,

отправиться словом в белый конверт,

носить высоченную шляпу в надежде,

что мама признает.

Но мама не знает, кто ты такой,

похож на стекло-сувенир из Италии,

похож на одну из публичных оферт.

Но мамин пирог не такой же как прежде,

совсем не такой.

1716

Стены слушают мой стих.

А я слушаю гуление труб,

знакомый фальшивый мотив.

Фальшивый, как мой билет в рай,

выданный когда-то, в каком-то Волгограде.

На обратной стороне почти стёртое: «Прилетай».

За билетом стоит мальчик, выпускающий раков обратно в реку,

такой невозможный в эту тысяча семьсот шестнадцатую

бестолковую среду.

Лариса ДЕГТЯРЕВА

Астрахань

* * *

Поймали ветер в парус. Слава, Отче!

Закинем сети в море. Боже, дай нам!

Чем меньше предстоит нам ожиданий,

тем больше уготовано пророчеств.

Как это сложно – по полету птицы

сказать, что будет день, и будет пища…

Во внутренностях рыбы что-то ищем…

Бросаем в воду, чтобы откупиться

от бед любую мелочь – ржавый ключик,

сухие крошки, мелкие монеты…

И понимаем, что по всем приметам,

по верным знакам завтра будет лучше.

Взметнется чайка. Вскрикнет буревестник.

Качнется лодка, сонно клюнув носом.

И мы поймем, что мы сюда вернемся.

И мы поверим, что вернемся вместе.

Надежда СЛЕПЦОВА

Воскресенское, Нижегородская область

Осень мне сродни

Осень мне теперь сродни,

И не жду я лета,

Пусть прибавит седины,

Пусть уйдут рассветы!

Я ее багряный цвет

Сердцем принимаю,

И неважно, сколько лет

Этот цвет я знаю!

Паутинки пусть летят

В бабье лето споро,

Я не верю, что закат

Моей жизни скоро!

Осень красками меня,

Мудростью утешит,

И прибавит мне огня,

Хоть я не безгрешна.

По коврам ее пойду,

Золотым, багряным,

Верю, счастье я найду,

Поздно или рано!

Александр ОФИЦЕРОВ

Бутурлино, Нижегородская область

* * *

Две старушки с «Черного квадрата»

Полчаса своих не сводят глаз…

Надували в жизни их, однако,

Прохиндеи разные не раз.

Ну а тут совсем другое дело:

И обман, и правда на виду.

Только правда что-то почернела –

Вечно ложь и в моде, и в ходу…

Светлана КРЮКОВА

Москва

* * *

Шорох осоки, лодка влетела в заводь,

Старый рыбак спит, улыбается солнцу – осенью дни коротки.

Утлая лодка застряла в сетях неба, трепещет рыбкой.

Гиблая заводь шуршит – осторожная вечность.

* * *

Всего лишь птица в ветвях вселенского дуба,

Невесома, несущественна, витаю между «всем и ничто»,

Ставшая песнею трав – склонись надо мною, услышь…

Ставшая твердью, огнём, молитвой.

Ещё не вычисленная Вселенной, неопознанная,

Пребываю в небытии – великая, ничтожная.

Сквозь меня мелькают волны, грохочут частицы,

Даже время сквозь меня… меня нет.

* * *

Маленькая родительская вселенная,

Солнце – огненный одуванчик.

Однажды облысеет, станет старым,

Однажды умрёт совсем… со всем, что рядом –

В мире замкнутых систем нет места бесконечности.

* * *

В мирах, ещё не созданных богами,

Именно сейчас по улицам космическим

Женщины тяжёлые с кувшинами на головах –

В складках порфир сияют иные вселенные…

Ещё когда была ты точкой, зерном пространства

И пыльный ветер пеленал твои просторы,

От всех иных ты отличалась постоянством,

Моя планета, мой благословенный дом!

Александр ПОПОВСКИЙ

Первомайск, Челябинская область

* * *

Теперь могу себе позволить всё,

Пока по мне ещё не голосят –

Катить по бездорожью колесо,

И жизнь свою вращать вперёд-назад.

Брать белый лист по триста раз на дню,

Чтоб тут же класть обратно под сукно,

И становиться ближе на одну

Ступеньку к яркой вспышке за окном.

Сергей ФИЛИППОВ

Москва

* * *

Старушка с маленькой иконкой,

Ладошку выставив вперёд,

Стоит на улице в сторонке

И милость просит круглый год

С утра до вечера. Немного

Осталось бабушке до ста,

Стоит и просит ради Бога

Иисуса нашего Христа.

Минуя бабку, шагом скорым

Идёт с десяток человек,

В Москву приехавших на форум

«Россия XXI век».

Где все галдеть неделю будут

И повторять: «В конце концов,

Пора подумать и о людях

И повернуться к ним лицом!»

Юрий ПРЯДИЛОВ

д. Юрьевец, Нижегородская область

Когда теряют смысл слова…

Когда теряют смысл слова,

То под аккорд гитары старой,

Мне снятся в море острова

У берегов Мадагаскара.

Там птицы райские, паря,

Поют так звонко и беспечно

Мне о любви и жизни вечной…

И этой песне верю я.

Уходят наши корабли

Не в нами названные сроки.

И берег юности вдали

Такой туманный и далекий…

А временами так штормит!

Но, стиснув зубы, я не плачу.

И, уповая на удачу,

Я рад тому, что не забыт.

Жива надежда! И пока

Она искрится юным взглядом.

Мы к ней пришли издалека.

Она сегодня с нами рядом.

Так значит некого винить!

Так значит все идет как надо!

Пока нас крепко держит рядом

_{Любви связующая нить.}