Из цикла «Умом Россию…»
Из цикла «Умом Россию…»
Воспитатели
В школе у нас организовали Совет отцов. Чтобы, значит, папаши обменивались опытом воспитания своих чад.
На первое же заседание доцент Иванов принёс толстенную энциклопедию.
Слесарь Сидоров принёс солдатский ремень.
Конструктор Плюсов принёс мел и начертил на доске угол.
Батюшка Гермоген принёс святое Евангелие.
Актёр Лялин принёс журнал «Плейбой».
А журналист Брашкин принёс три пузыря водки. И все быстренько упились.
Соседи
Корней купил себе большущий охотничий нож. Показал соседу Ермилу:
– Видал? Теперь меня голыми руками не возьмёшь!
Ермил проверил с вечера все замки-запоры и всю ночь не спал: к чему это сосед ножичек-то демонстрировал? А вдруг нападёт в лихой час? Ведь ясно, что завидует: у Евсея вон какой просторный огород. А копни глубже – там недра, а в них, может, что и имеется…
На другой день Ермил купил ружьё. Нёс его тайком. Но Корней заметил и встревожился: не к добру это, не иначе сосед запугать его решил. Или даже – страшно подумать! – свою идеологию навязать. Он, Корней-то, свой дом в порядке держит, а Ермил? Жену бьёт. Первый канал не смотрит. И второй не смотрит. На собрания не ходит, на выборах голосует за кого попало…
И ранним утром на видном месте, на крыльце, Корней положил гранату.
Тогда Ермил пошёл в лес и откопал спрятанный ещё дедом пулемёт.
Ещё через день Корней пригнал (с Гражданской войны) и поставил под навес бронепоезд.
Ермил ответил танком.
Тут во дворе у Корнея приземлился и застыл в «готовности номер один» истребитель.
Ермил же ночью прокопал канаву – и утром приплыл в свою ограду на списанном миноносце.
А Корней пропал. Ермил даже заскучал и начал переживать: что же это, все старания напрасными были? Но Корней, оказывается, вовсе и не пропал: он снял все деньги со сберкнижки, сколько-то ещё подзанял у родственников – и выехал в Институт Курчатова.
А всё местное население разделилось на два непримиримых лагеря: одни за Корнея, другие за Ермила. И на каждом подворье были наготове топоры и вилы.
Мир замер в ожидании. Все с интересом гадали, что же будет дальше…
Вечерний звон
Звон раздался зловещий. Приятели похолодели.
– Всё. Кранты! – опечалился Иван.
– Хана! – подтвердил Фёдор.
– Амба! – тихим шёпотом прокричал Володя.
– Кирдык! – молвил Рамзан.
– Таки да, – подытожил разговор Моня…
…Бутылочные осколки утром убрал с тротуара дворник. А водочная лужа высохла сама.
Как пишутся пьесы
Вчера Мартемьян ударил в грязь лицом. И ничего. Встал, утёрся, пошёл дальше.
Ксенофонт ударил в ту же грязь сразу двумя лицами: своим и лицом жены. И тоже никаких переживаний. Подумал только: «Вот бы и тёщу сюда!»…
Следом ударил лицом в грязь Илларион. Обиделся: лицо официальное.
То же самое случилось и с неким разыскиваемым лицом. Ну, о нём, понятно, ничего не известно.
Ударило в грязь и одно юридическое лицо. Последствия не разглашаются.
Ударил ли в грязь Филимон, сильно не понятно: у него лицо всегда в грязи.
А вот Дементий ударить лицом в грязь никак не мог: не было на нём лица.
И Поликарп тоже давно потерял лицо. Не ударил…
Обо всём этом вскоре стало известно Гарольду Шестипёрдову, драматургу (так он себя называет), и он включил все эти лица в свою пьесу. Так поверх списка и написал: «Действующие лица». А дальше ничего придумать не сумел.
Но таких произведений у него много.